JК
Грешный любовник :: Росс Джулия
Страница: 409 из 425Она заставила себя глубоко вздохнуть и принялась за узел снова, но пальцы тряслись и отказывались повиноваться. Господи, пожалуйста! Пожалуйста, Господи! Он же истечет кровью, пока она совладает с собой! Она оставила галстук и пошарила в кармане. Носовой платок! Она положила сложенный квадратик полотна поверх того ужасного, красного, зиявшего в его груди, и прижала покрепче. «Но когда он отдаст свое сердце, рок настигнет его».
– Ты не можешь умереть! – прошептала она. – Не умирай! Пожалуйста, не умирай!
Она отняла платок – он пропитался кровью. Она сложила платок и снова приложила к ране. И помощи ждать неоткуда! И надежды никакой! Зеленовато-белые лепестки – гладкие, как фарфор, безжизненные, как лилии, – смятые, возле самого его уха. Лицо его выглядело теперь как мрамор, и безупречная красота черт показалась вдруг бессмысленной от дыхания подступающей смерти.
Дышит ли он? О Боже! Дышит ли он? Сильвия прижала губы к его похолодевшим губам и попыталась вдохнуть воздух в его легкие.
Веточка хрустнула под чьей-то ногой.
– Мне все равно! – пробормотала Сильвия не оборачиваясь. – Можете застрелить и меня, если хотите, но если жалость не умерла в вашем сердце, умоляю, позовите кого-нибудь на помощь!
Приглушенные рыдания нарушили тишину под мокрыми березами. Краешком глаза Сильвия увидела подол юбки и пару неуклюжих башмаков. Сжимая дымящийся пистолет в руке, обладательница подола и башмаков стояла, прислонясь спиной к белому стволу березы, с лицом, опухшим от слез.
– Ты не можешь умереть! – прошептала она. – Не умирай! Пожалуйста, не умирай!
Она отняла платок – он пропитался кровью. Она сложила платок и снова приложила к ране. И помощи ждать неоткуда! И надежды никакой! Зеленовато-белые лепестки – гладкие, как фарфор, безжизненные, как лилии, – смятые, возле самого его уха. Лицо его выглядело теперь как мрамор, и безупречная красота черт показалась вдруг бессмысленной от дыхания подступающей смерти.
Дышит ли он? О Боже! Дышит ли он? Сильвия прижала губы к его похолодевшим губам и попыталась вдохнуть воздух в его легкие.
Веточка хрустнула под чьей-то ногой.
– Мне все равно! – пробормотала Сильвия не оборачиваясь. – Можете застрелить и меня, если хотите, но если жалость не умерла в вашем сердце, умоляю, позовите кого-нибудь на помощь!
Приглушенные рыдания нарушили тишину под мокрыми березами. Краешком глаза Сильвия увидела подол юбки и пару неуклюжих башмаков. Сжимая дымящийся пистолет в руке, обладательница подола и башмаков стояла, прислонясь спиной к белому стволу березы, с лицом, опухшим от слез.