JК
Искушение Анжелики :: Голон Анн
Страница: 44 из 121 — О, проклятые идиоты! Пользуясь вашимотсутствием и тайной вашей судьбы, они распространяют подобный вздор и столь оскорбительные басни!
— Теперь, когда я вышла из леса, мне нужно попробовать развеять их. И в частности, поэтому я сопровождаю мужа в нынешней поездке. Прежде чем я вернусь в Вапассу, нужно, чтобы вся Акадия убедилась если не в моей святости
— боже упаси! — то, по крайней мере, в моей безобидности.
— Что касается меня, то я в этом убежден, — сказал коренастый Дефур, приложив к сердцу свою широкую ладонь.
— Вы оба — настоящие друзья, — сказала Анжелика с признательностью.
И, тронув их за плечи, она одарила каждого одной из своих чарующих улыбок, составляющих ее обаяние. Она знала, что могла разделить дружбу и с аристократичным бароном де Сен-Кастином, и с честным пикардийским крестьянином: все они стали братьями в силу общей их принадлежности к земле этой безумной и дикой Акадии. Пейрак видел, как она с непринужденным смехом увлекла их к двери.
— Вы знаете, дорогие друзья, — говорила она, — что для женщины не так уж неприятно слыть дьявольской натурой. В этих словах угадывается скрытое преклонение перед властью, в которой ей столь часто отказывают. Бедный Адемар не заслужил такого насилия над ним… А теперь прошу вас не говорить больше об этом и пойдем выпьем. Я умираю от жажды.
Во втором зале фактории все устроились вокруг стола.
— Теперь, когда я вышла из леса, мне нужно попробовать развеять их. И в частности, поэтому я сопровождаю мужа в нынешней поездке. Прежде чем я вернусь в Вапассу, нужно, чтобы вся Акадия убедилась если не в моей святости
— боже упаси! — то, по крайней мере, в моей безобидности.
— Что касается меня, то я в этом убежден, — сказал коренастый Дефур, приложив к сердцу свою широкую ладонь.
— Вы оба — настоящие друзья, — сказала Анжелика с признательностью.
И, тронув их за плечи, она одарила каждого одной из своих чарующих улыбок, составляющих ее обаяние. Она знала, что могла разделить дружбу и с аристократичным бароном де Сен-Кастином, и с честным пикардийским крестьянином: все они стали братьями в силу общей их принадлежности к земле этой безумной и дикой Акадии. Пейрак видел, как она с непринужденным смехом увлекла их к двери.
— Вы знаете, дорогие друзья, — говорила она, — что для женщины не так уж неприятно слыть дьявольской натурой. В этих словах угадывается скрытое преклонение перед властью, в которой ей столь часто отказывают. Бедный Адемар не заслужил такого насилия над ним… А теперь прошу вас не говорить больше об этом и пойдем выпьем. Я умираю от жажды.
Во втором зале фактории все устроились вокруг стола.