Когда любовь была санкюлотом   ::   Бретон Ги

Ее беззастенчивость, скажем сразу, никого не шокировала, потому что распутство было единственным развлечением эмигрантов в Кобленце. Совершенно счастливые от того, что смогли избежать опасностей революции, они оглушали себя удовольствиями, устраивали обеды «с раздеванием», где воссоздавалась фривольная обстановка интимных ужинов, дорогих сердцу Людовика XV». В Кобленце давали балы, которые зачастую превращались в оргии, если, конечно, верить мемуаристам. Один из них вспоминает, как однажды вечером, «в конце приема, госпожа де Г… закуталась в занавеску, к ней присоединился г-н де Б…, вся одежда которого состояла из розового банта, завязанного на левой икре, и овладел ею, как было принято в Бретани, прямо на подоконнике, на виду у всех собравшихся»

Если вспомнить знаменитую пословицу, аристократы ничему не научились и ничего не забыли: в изгнании они вели точно такую же жизнь, которая привела французскую аристократию к гибели.

«Можно было подумать, — пишет Жозеф Тюркан, что эти люди пытались украсить пустоту своей жизни несколькими „нежными“ приключениями, как будто боясь умереть, не успев припасть еще раз губами к чаше удовольствий. Они не видели других целей в жизни и веселились вовсю».

* * *



В начале 1792 года это неистовство привело к ужасном скандалу. Госпожа де Лаж, очаровательная подруга госпожи де Ламбаль, пригласила нескольких друзей на день Епифании и приняла их в прозрачном дезабилье, которое, как пишет господин де Бриссуан, «позволяло всем убедиться в том, как очаровательна ее мохнатка».