Колыбельная для Волчонка   ::   Знаменская Алина

— Сколько, сколько, — отмахнулась Ирина, — сколько и тебе.

— Вот именно! Тридцать два! А выглядишь на двадцать пять, не больше. Чего же ты хочешь? Это ты сама себя не видишь, а мужик-то… Он, мужик, нюхом чует, когда баба давно… Ну, поняла? Слушай, ты сколько лет одна?

Ирина только рукой махнула:

— Ты, Лизка, брось. Лучше бы о себе позаботилась. Лизавета вздохнула. Отхлебнула коньяк и обреченно покачала головой:

— Рукавицын не дает. Ни себе ни людям, козел!

— У тебя кто-нибудь был после него? Лизавета зло засмеялась:

— Как же! Познакомилась я тут с одним «товарищем». У нас в санатории квартировал. Не женат, занимается бизнесом. В общем, что надо. Ну, ко мне, естественно, каждый вечер приходит. Санаторий-то в двух шагах — удобно. Все как положено — цветы, коньяк. И вот представь, сидим мы так однажды и Рукавицын является. Нет, ну ты подумай, от своей законной жены является, гад. Чистый, накормленный, умытый. С тортом для Полины и грушами. И что ты думаешь? Слово за слово — он этот торт на моего ухажера надел. Ты думаешь, это его удовлетворило? Все груши, прикинь, с балкона вслед перекидал. Ни одной ребенку не оставил.

Ирина еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться, но Лизавета сама прыснула, в красках вспомнив тот злополучный эпизод, и через минуту подруги вновь смеялись до слез над Лизаветиной странной жизнью.

— Ну а этот, с фантой, хоть симпатичный? — допытывалась Лизавета.

— Ничего, — подумав, заключила Ирина, — правда, он в темных очках был, я не очень разглядела.