JК
Кречет. Книга I :: Бенцони Жюльетта
Страница: 303 из 581Он нестерпимо страдал лишь от чувства одиночества, забвения, с тех пор как женщина исчезла из виду, и знал, что в тот момент, когда придет смерть, он не будет думать ни о своих несбывшихся мечтах о славе, ни о своих обманутых надеждах, ни о сражениях, участвовать в которых ему так хотелось и которых он никогда не увидит… ни даже о Жюдит де Сен-Мелэн, что будет его напрасно ждать… Нет, лишь одно сожаление унесет он с собой в могилу — сожаление о том, что никогда не сожмет в своих объятиях эту индианку, о чьем существовании часом раньше он и не подозревал…
Рядом с ним, прервав его размышления, вдруг прозвучал спокойный, но странно сдавленный голос Тима:
— Какая женщина! Я слышал, что она красива, но никогда не думал, что настолько… Теперь я понимаю, почему Корнплэнтер сходит по ней с ума, почему он поклялся похитить ее у супруга! Генерал Вашингтон чертовски хорошо осведомлен… но я думаю, что Хиакин избавит нас от обязанности исполнить наше поручение!
Шесть племен останутся едиными, а Сагоевата никогда не узнает, что этот ирокез возжелал его жену… Троянской войны не будет!
Но Жилю было совсем не до древнегреческой истории.
— Ситапаноки! — прошептал он. — Какое странное имя!
— Это означает «Ее-ноги-поют, — когда-она-идет».
Да и не только ее ноги: всем мужчинам хочется петь рядом с ней, а женщинам — плакать…
— Что она такое говорила о своих предках?
— Еще до того, как Франция потеряла Канаду, ее предки были союзниками Франции. Ситапаноки — внучка последнего Великого Сагамора алгонкинов, полностью истребленных ирокезами. Она могла бы стать такой же пленницей, как та несчастная, которую ты спас от кречета, но ее необычайная красота сама пленила вождя сенека…
Горевший рядом с ними костер уже превратился в пламенеющие уголья. Ночь постепенно окутывала их своим покрывалом. Все же она была достаточно светлой, и, подняв глаза, друзья могли видеть небо, усыпанное звездами. Ночной воздух принес с собой ароматы гор…
— Как красива наша последняя ночь! — прошептал Жиль.
Рядом с ним, прервав его размышления, вдруг прозвучал спокойный, но странно сдавленный голос Тима:
— Какая женщина! Я слышал, что она красива, но никогда не думал, что настолько… Теперь я понимаю, почему Корнплэнтер сходит по ней с ума, почему он поклялся похитить ее у супруга! Генерал Вашингтон чертовски хорошо осведомлен… но я думаю, что Хиакин избавит нас от обязанности исполнить наше поручение!
Шесть племен останутся едиными, а Сагоевата никогда не узнает, что этот ирокез возжелал его жену… Троянской войны не будет!
Но Жилю было совсем не до древнегреческой истории.
— Ситапаноки! — прошептал он. — Какое странное имя!
— Это означает «Ее-ноги-поют, — когда-она-идет».
Да и не только ее ноги: всем мужчинам хочется петь рядом с ней, а женщинам — плакать…
— Что она такое говорила о своих предках?
— Еще до того, как Франция потеряла Канаду, ее предки были союзниками Франции. Ситапаноки — внучка последнего Великого Сагамора алгонкинов, полностью истребленных ирокезами. Она могла бы стать такой же пленницей, как та несчастная, которую ты спас от кречета, но ее необычайная красота сама пленила вождя сенека…
Горевший рядом с ними костер уже превратился в пламенеющие уголья. Ночь постепенно окутывала их своим покрывалом. Все же она была достаточно светлой, и, подняв глаза, друзья могли видеть небо, усыпанное звездами. Ночной воздух принес с собой ароматы гор…
— Как красива наша последняя ночь! — прошептал Жиль.