JК
Кто рискнет согрешить :: Морган Роксана
Страница: 213 из 230 – Знаешь, милая, лично я не понимаю, что мужики в этом находят? Да, вот еще. Набор для клизмы в ванной. Зажимы для сосков. Кольцо для члена… А это еще что за хреновина? – Она вытащила из сумки последний сверток дюймов в восемь длиной и толщиной в обхват ладони.
Кори подошла и схватила его.
– Это обед. Шоколадные плитки для поддержания энергии.
Они переглянулись и разразились смехом.
– Пожалуй, этого хватит. – Надя вертела в руках плеть с тонкими ремешками, затем подняла ее и с силой хлестнула по матрасу как раз в тот момент, когда дверь открылась и вместе со струей летнего воздуха в комнату вошла Шеннон.
Надя расплылась в улыбке:
– По-моему, мы более чем готовы к приему Тима. У нас есть все, чего он заслуживает. Ты уже придумала, как нам его заполучить сюда?
Шеннон продолжала стоять в дверях. На ней было синее хлопчатобумажное платье и темные очки. Наде вдруг захотелось увидеть ее лицо. Шаннон подняла руку и сняла очки, открыв покрасневшие от слез глаза.
– Я не могу пойти на это, – с трудом произнесла она хриплым голосом. – Я знаю, вы скажете, что я безвольная трусиха, но… Хотя я знаю, что он последний скотина, но я ничего тут не могу поделать. Ведь я любила его. Простите меня, но я не могу сделать это. Да и вам тоже не позволю.
Прошла неделя. Десять дней. Телефон Шеннон по-прежнему молчал. Однажды она поймала себя на том, что проезжает мимо дома Тима под предлогом, что он мог не найти кого-нибудь, чтобы кормить его двух кошек.
Кори подошла и схватила его.
– Это обед. Шоколадные плитки для поддержания энергии.
Они переглянулись и разразились смехом.
– Пожалуй, этого хватит. – Надя вертела в руках плеть с тонкими ремешками, затем подняла ее и с силой хлестнула по матрасу как раз в тот момент, когда дверь открылась и вместе со струей летнего воздуха в комнату вошла Шеннон.
Надя расплылась в улыбке:
– По-моему, мы более чем готовы к приему Тима. У нас есть все, чего он заслуживает. Ты уже придумала, как нам его заполучить сюда?
Шеннон продолжала стоять в дверях. На ней было синее хлопчатобумажное платье и темные очки. Наде вдруг захотелось увидеть ее лицо. Шаннон подняла руку и сняла очки, открыв покрасневшие от слез глаза.
– Я не могу пойти на это, – с трудом произнесла она хриплым голосом. – Я знаю, вы скажете, что я безвольная трусиха, но… Хотя я знаю, что он последний скотина, но я ничего тут не могу поделать. Ведь я любила его. Простите меня, но я не могу сделать это. Да и вам тоже не позволю.
Прошла неделя. Десять дней. Телефон Шеннон по-прежнему молчал. Однажды она поймала себя на том, что проезжает мимо дома Тима под предлогом, что он мог не найти кого-нибудь, чтобы кормить его двух кошек.