Леди в наручниках   ::   Голдсмит Оливия

Пока шел суд, нужно было вставать с постели, одеваться, что-то изображать. Здесь же все потеряло смысл. Я хотела только умереть. Возможно, это трудно представить, но я была директором одной из самых престижных школ на Восточном побережье, общалась с богатыми и знаменитыми людьми и учила их дочерей. А в первый же день в Дженнингс мне приказали «шевелить гребаной задницей». Мое имя напечатано в справочнике «Кто есть кто в американском образовании», но здесь я всего лишь «старая сука».

Со временем я адаптировалась к вульгарности. Труднее всего было привыкнуть к потере всех чувственных удовольствий. Мой брак не был счастливым, но я жила в прекрасном доме, почти каждый год бывала в Лондоне и Париже, проводила лето в Тоскане, была гурманом и знатоком изысканных вин, собирала редкие книги, водила «Мерседес», регулярно посещала балет и делала покупки в дорогих магазинах. И неожиданно я оказалась в одном из самых уродливых мест на земле. Навсегда! Уверяю вас, более мрачного, унылого и отвратительного места просто не существует. Лучше уж сидеть в темном сыром средневековом подземелье, чем здесь. Там хотя бы можно восхищаться архитектурой, а Дженнингс больше всего напоминает убогий безликий лабиринт, в который помещают крыс, чтобы проверить, сообразят ли они, как им оттуда выбраться. Даже облезлые стены или осыпающийся потолок придали бы этому месту хоть какой-то интерес. Но нет. Здесь господствует прагматика шестидесятых.