JК
Лучший друг девушки :: Кауи Вера
Страница: 170 из 489Знает ли она правду? Или это ее мало тревожит? А сколько их было до Пенелопы? Да как же он может этим заниматься? Он же старик!
Она поспешила туда, куда направлялась с самого начала: если вдруг Билли заподозрит, что она была в саду в тот самый момент, когда он занимался любовью с одной из «подруг» жены, как она докажет, что в это время была на конюшне?
Она провела с Роб Роем не более пятнадцати минут и, когда услышала, что часы в конюшне пробили десять тридцать, сказала:
– Прости меня, Роб, но дольше не могу оставаться. Завтра пробуду в два раза дольше, хорошо? И обязательно выведу тебя на свежий воздух, обещаю!
Когда она возвратилась в дом, подавали напитки на сон грядущий: кофе, чай, горячий шоколад; каждый выбирал то, что с его точки зрения было самым благоприятным для ночного сна. Если для этого требовался глоток хорошего виски, то подавали и виски.
Отчим ее сидел на своем обычном месте: в огромном георгианском кресле с подголовником, стоявшем рядом с камином, являя собой апофеоз порядочности и беседуя с будущим продюсером своего шоу. Пенелопа стояла в тесном кружке о чем-то шептавшихся между собой женщин. Когда Роз вошла в комнату, ее мать, которой надоело слушать, как престарелая актриса пересказывала ей все фильмы, в которых снялась, раздраженно спросила ее:
– Где ты шаталась?
– Я была на конюшне.
– Ты и без того проводишь там слишком много времени.
Лицо Ливи было напряжено, и голос чересчур резок. Ей все известно, догадалась Роз. Она знает и тяготится этим, но ничего не может, – а точнее, не хочет изменить. Если желает и дальше быть леди Банкрофт.
– Но я целую вечность не видела Роб Роя, – запротестовала Роз, входя в роль. Можно было сколько угодно травить своего отчима, но не свою мать.
– Как будто он тебя помнит, – насмешливо бросила Ливи.
– Так оно и есть на самом деле.
Она поспешила туда, куда направлялась с самого начала: если вдруг Билли заподозрит, что она была в саду в тот самый момент, когда он занимался любовью с одной из «подруг» жены, как она докажет, что в это время была на конюшне?
Она провела с Роб Роем не более пятнадцати минут и, когда услышала, что часы в конюшне пробили десять тридцать, сказала:
– Прости меня, Роб, но дольше не могу оставаться. Завтра пробуду в два раза дольше, хорошо? И обязательно выведу тебя на свежий воздух, обещаю!
Когда она возвратилась в дом, подавали напитки на сон грядущий: кофе, чай, горячий шоколад; каждый выбирал то, что с его точки зрения было самым благоприятным для ночного сна. Если для этого требовался глоток хорошего виски, то подавали и виски.
Отчим ее сидел на своем обычном месте: в огромном георгианском кресле с подголовником, стоявшем рядом с камином, являя собой апофеоз порядочности и беседуя с будущим продюсером своего шоу. Пенелопа стояла в тесном кружке о чем-то шептавшихся между собой женщин. Когда Роз вошла в комнату, ее мать, которой надоело слушать, как престарелая актриса пересказывала ей все фильмы, в которых снялась, раздраженно спросила ее:
– Где ты шаталась?
– Я была на конюшне.
– Ты и без того проводишь там слишком много времени.
Лицо Ливи было напряжено, и голос чересчур резок. Ей все известно, догадалась Роз. Она знает и тяготится этим, но ничего не может, – а точнее, не хочет изменить. Если желает и дальше быть леди Банкрофт.
– Но я целую вечность не видела Роб Роя, – запротестовала Роз, входя в роль. Можно было сколько угодно травить своего отчима, но не свою мать.
– Как будто он тебя помнит, – насмешливо бросила Ливи.
– Так оно и есть на самом деле.