Мадам Змея   ::   Холт Виктория

Сейчас, когда им предстояло увидеть мучительную смерть человека, ее глаза сверкали, а пальцы возбужденно теребили его рукав. Она была для него загадкой; Генрих знал лишь одно — находясь возле нее, он испытывал желание убежать от цепких рук, молящих глаз, слишком горячих и влажных губ, тянувшихся к нему.

— Почему? — раздраженно повторил он вопрос Катрин. — Ты знаешь, почему. Мы оба слишком сильно выиграли от смерти моего брата. Если бы он остался в живых, я был бы герцогом, а ты — герцогиней; теперь, если нам не поднесут чашу с ядом, мы когда-нибудь станем королем и королевой.

Она произнесла тихим, ласковым голосом, которым всегда обращалась только к нему:

— У меня есть предчувствие, что однажды мой муж станет величайшим из всех королей, каких знала Франция.

— Он был бы гораздо счастливее, если бы это случилось не благодаря убийству его брата.

Генрих резко отвернулся; он боялся, что Катрин подозревали не напрасно! К своему ужасу, он обнаружил, что способен поверить слухам.

— Идем! — сухо сказал он. — Нам нельзя опаздывать, иначе отец рассердится.

Они заняли свои места в сверкающем шатре. Катрин знала, что все глаза обращены на нее; на фоне шелеста шелка и парчи она слышала шепот людей.

Диана сидела среди свиты королевы. Вдова сенешаля казалась надменной, гордой, она выглядела потрясающе. Катрин с трудом сохраняла самообладание, она была готова в любую минуту разрыдаться.