JК
Подпасок с огурцом :: Лаврова Ольга
Страница: 93 из 102 – И, не дождавшись продолжения, робко спрашивает: – Алик, а покушать ты не хочешь?
Хлопает входная дверь. Муза выбегает в прихожую. Разгневанный Боборыкин швыряет ей на руки пальто.
– Папа, где ты был? Я вся переволновалась. Ни записки, ничего…
– Твой благоверный идиот дома?
– Ну вот – один пришел не в себе и второй туда же. В чем дело?
– Зови этого негодяя.
– Не позову, он лежит. Даже есть не хочет. Чем он тебе не угодил?
– «Не угодил»? Да ты знаешь, что он сделал? Осрамил, опозорил, замарал мое имя!
– Успокойся, папа, успокойся, на тебя не похоже так волноваться. Сядь хотя бы.
– Я три часа сидел, ноги свело. Три часа мне задавали оскорбительные вопросы. И все из-за этого негодяя! В мои годы!
– Но где?
– На Петровке, Муза, деточка, на Петровке тридцать восемь. Явился вежливый молодой человек, попросил дать небольшую консультацию, внизу ждала машина. А консультация обернулась допросом…
От пережитого старик запоздало всхлипывает. Муза бросается к нему, целует руки.
– Бедный папочка!.. Да как они посмели!..
Боборыкин, увидя Альберта в дверях, вновь распаляется гневом:
– Этот человек… этот проходимец… этот твой Алик… Недаром я предостерегал тебя еще двадцать лет назад!.. Муза, он замешан в краже! В той самой, где «Инфанта» Веласкеса. Он связан с воровской шайкой!
– Папа, опомнись… – отшатывается Муза. – Алик, почему ты молчишь?
– Он молчит, потому что нечем оправдываться.
Хлопает входная дверь. Муза выбегает в прихожую. Разгневанный Боборыкин швыряет ей на руки пальто.
– Папа, где ты был? Я вся переволновалась. Ни записки, ничего…
– Твой благоверный идиот дома?
– Ну вот – один пришел не в себе и второй туда же. В чем дело?
– Зови этого негодяя.
– Не позову, он лежит. Даже есть не хочет. Чем он тебе не угодил?
– «Не угодил»? Да ты знаешь, что он сделал? Осрамил, опозорил, замарал мое имя!
– Успокойся, папа, успокойся, на тебя не похоже так волноваться. Сядь хотя бы.
– Я три часа сидел, ноги свело. Три часа мне задавали оскорбительные вопросы. И все из-за этого негодяя! В мои годы!
– Но где?
– На Петровке, Муза, деточка, на Петровке тридцать восемь. Явился вежливый молодой человек, попросил дать небольшую консультацию, внизу ждала машина. А консультация обернулась допросом…
От пережитого старик запоздало всхлипывает. Муза бросается к нему, целует руки.
– Бедный папочка!.. Да как они посмели!..
Боборыкин, увидя Альберта в дверях, вновь распаляется гневом:
– Этот человек… этот проходимец… этот твой Алик… Недаром я предостерегал тебя еще двадцать лет назад!.. Муза, он замешан в краже! В той самой, где «Инфанта» Веласкеса. Он связан с воровской шайкой!
– Папа, опомнись… – отшатывается Муза. – Алик, почему ты молчишь?
– Он молчит, потому что нечем оправдываться.