JК
Милая плутовка :: Уорнер Элла
Страница: 43 из 159Или дала?
– Знаешь, я никогданичего не читала о твоей семье. Может, расскажешь?
– Я родился в местечке Кубер-Педи. Отец работал на опаловых шахтах.
– Ты – единственный ребенок?
Он ухмыльнулся.
– Да уж, единственный… Крейки могли бы заселить весь мир! Я был седьмым среди одиннадцати братьев и сестер. Моя мать умерла от почечной недостаточности, так и не успев родить дюжину, о которой мечтал отец. Он был непростой человек. Считал, что все окружающие должны плясать под его дудку. С тех пор как я не захотел соответствовать представлениям отца о моем будущем и сбежал учиться в Мельбурн, в семье меня стали считать паршивой овцой.
– Твой отец жив?
Сэм зло усмехнулся.
– Нет, недавно умер. Но это ничего не изменило. Мои братья и сестры не вспоминают обо мне, а я не вспоминаю о них.
Бунтовщик и изгнанник – вот, оказывается, кто он такой, подумалось ей.
– Прости, – пробормотала Вайолетт, понимая, как это должно быть печально – лишиться семьи.
– Не стоит извиняться. Я чувствую себя, словно узник, сбежавший из-под стражи. Мне не хотелось бы вернуться в заточение.
Странно, но этот рассказ сделал Сэма как будто более человечным в глазах Вайолетт. Сбежавший от тирании отца, вычеркнувший семью из своей жизни, страстно желавший идти той дорогой, которую сам выбрал…
– Спасибо, что сказал мне, – тихо поблагодарила она, понимая, что этот рассказ не предназначался для посторонних ушей. Это был подарок для нее.
– Знаешь, я никогданичего не читала о твоей семье. Может, расскажешь?
– Я родился в местечке Кубер-Педи. Отец работал на опаловых шахтах.
– Ты – единственный ребенок?
Он ухмыльнулся.
– Да уж, единственный… Крейки могли бы заселить весь мир! Я был седьмым среди одиннадцати братьев и сестер. Моя мать умерла от почечной недостаточности, так и не успев родить дюжину, о которой мечтал отец. Он был непростой человек. Считал, что все окружающие должны плясать под его дудку. С тех пор как я не захотел соответствовать представлениям отца о моем будущем и сбежал учиться в Мельбурн, в семье меня стали считать паршивой овцой.
– Твой отец жив?
Сэм зло усмехнулся.
– Нет, недавно умер. Но это ничего не изменило. Мои братья и сестры не вспоминают обо мне, а я не вспоминаю о них.
Бунтовщик и изгнанник – вот, оказывается, кто он такой, подумалось ей.
– Прости, – пробормотала Вайолетт, понимая, как это должно быть печально – лишиться семьи.
– Не стоит извиняться. Я чувствую себя, словно узник, сбежавший из-под стражи. Мне не хотелось бы вернуться в заточение.
Странно, но этот рассказ сделал Сэма как будто более человечным в глазах Вайолетт. Сбежавший от тирании отца, вычеркнувший семью из своей жизни, страстно желавший идти той дорогой, которую сам выбрал…
– Спасибо, что сказал мне, – тихо поблагодарила она, понимая, что этот рассказ не предназначался для посторонних ушей. Это был подарок для нее.