JК
Мой темный принц :: Росс Джулия
Страница: 117 из 472У нее было такое чувство, будто слова отделились от своего значения, будто она согласилась полететь в Тимбукту на ковре-самолете или украсть у аргонавтов золотое руно. Сказка, волшебные фантазии, не имеющие ничего общего ни с ее настоящей жизнью, ни с ее истинным «я».
– Не волнуйтесь, – прозвучал ее собственный голос из далекого далека. – С ним все в порядке.
Она глянула вверх. Он стоял спиной к ней и внимательно осматривал телескоп. Если бы хотела, она могла бы потрогать исходившее от него напряжение, обжигающее ее огнем.
– Не думаю, что я справлюсь! – взвилась она. – Это все равно что научить кошку играть на пианино. Шуму много, а толку мало, музыки не добьешься. Любой, кто знаком с принцессой, тут же поймет, что я самозванка. Меня разоблачат, посадят в тюрьму…
– Чушь! – Что бы ни занимало там его внимание, это что-то как будто растворилось в воздухе, и он повернулся к ней. – Даже если вас разоблачат, вина целиком и полностью ляжет на меня. Я заставил вас, принудил. Угрожал безопасности вашей матери. Господи, да вы еще превратитесь в романтическую жертву, которой Черный Николас воспользовался в своих нечестивых целях. Никто не станет вас винить.
– Но мне все равно страшно.
Он отошел от телескопа. Спина принца являла собой олицетворение неприятия.
– Но почему, Господи ты Боже мой?
– Потому что читать про приключения – это одно, а жить в них – совершенно другое, – сказала она.
На улице уже практически настала ночь – глубокое, мягкое завершение дня, – сады окутала тень. Пенни уставилась в молчаливую черноту за окном.
– Не волнуйтесь, – прозвучал ее собственный голос из далекого далека. – С ним все в порядке.
Она глянула вверх. Он стоял спиной к ней и внимательно осматривал телескоп. Если бы хотела, она могла бы потрогать исходившее от него напряжение, обжигающее ее огнем.
– Не думаю, что я справлюсь! – взвилась она. – Это все равно что научить кошку играть на пианино. Шуму много, а толку мало, музыки не добьешься. Любой, кто знаком с принцессой, тут же поймет, что я самозванка. Меня разоблачат, посадят в тюрьму…
– Чушь! – Что бы ни занимало там его внимание, это что-то как будто растворилось в воздухе, и он повернулся к ней. – Даже если вас разоблачат, вина целиком и полностью ляжет на меня. Я заставил вас, принудил. Угрожал безопасности вашей матери. Господи, да вы еще превратитесь в романтическую жертву, которой Черный Николас воспользовался в своих нечестивых целях. Никто не станет вас винить.
– Но мне все равно страшно.
Он отошел от телескопа. Спина принца являла собой олицетворение неприятия.
– Но почему, Господи ты Боже мой?
– Потому что читать про приключения – это одно, а жить в них – совершенно другое, – сказала она.
На улице уже практически настала ночь – глубокое, мягкое завершение дня, – сады окутала тень. Пенни уставилась в молчаливую черноту за окном.