На съемках в Новом Орлеане   ::   Росс Джоу Энн

– Слава Богу. Пусть так будет и в дальнейшем.

Он легко, но уверенно продолжал нажимать рукой, наклоняя ее голову. Поскольку вступать в пререкания, когда перед глазами пляшут мушки, было затруднительно, Лорелей сделала так, как он сказал.

Ее зрение постепенно восстановилось.

– Тебе получше?

– Немного.

– На. – Он протянул ей стакан с водой. – Твой организм, вероятно, обезвожен в результате полета. Выпей.

– Я уже забыла, каким командным тоном ты иногда говоришь, – пробормотала Лорелей, слегка раздосадованная тем, что ледяная вода оказалась гораздо вкуснее марочного французского шампанского.

– А я забыл, насколько ты бываешь упряма, – мягко ответил Майкл. – Наверное, в Голливуде тебя тоже все баловали, как когда-то родители.

Лорелей всегда чувствовала себя немного виноватой перед Майклом из-за разных условий их жизни. Майкл, безусловно, не был бедным (его отец был известным фоторепортером), но она родилась в очень богатой семье. А ему постоянно приходилось работать. И оберегать Рорки и Шейна от неприятностей, что, как она подозревала, было нелегко.

Лорелей подняла голову и посмотрела Майклу в глаза.

– Я получила далеко не все, о чем мечтала.

Она сказала это мягко, почти шепотом. Но для Майкла ее слова прозвучали громко и отчетливо.

Он считал, что зола, оставшаяся от их романа, давно уже остыла.