JК
Надменная красавица :: Бэлоу Мэри
Страница: 216 из 256В одиночестве побродил по оранжереям. И тоже в одиночестве посидел с книгой в библиотеке.
И весь день не уставал повторять себе, что завтра он сможет уехать. В крайнем случае послезавтра. Его ранний отъезд не будет считаться неуважением, поскольку день рождения графа будет уже позади.
Он вернется в Лондон, заплатит Риттсмэну его пятьсот гиней и забудет обо всем. Все будет в прошлом, и он вернется к своей привычной жизни.
— Да, можешь идти, — сказал он Картеру. — Приберешь здесь позднее, когда я буду на обеде. Сейчас я хочу побыть один.
Камердинер со страдальческим видом оглядел беспорядок, сдержанно поклонился и вышел.
Он вернется в Лондон, найдет Салли и проведет в ее благоухающих духами комнатах столько дней и ночей, сколько будет необходимо для того, чтобы вернуться к прежней жизни. Сколько потребуется для того, чтобы забыть Диану Ингрэм.
До сих пор что-то терзало его, что-то похожее на страх, когда он вспоминал о том, что рассказал ей в замке Ротерхэм. Он никогда никому не рассказывал о своем отце или о том, как его мать, не сознавая этого, невольно передала детям чувство неуверенности в себе. Френсис плакала вместе с ним над своей дочерью, родившейся мертвой, боясь показать слабость мужу из страха, что он будет презирать ее и обратится к другим женщинам, — даже когда и беспристрастному свидетелю было ясно, что Джереми ее очень любит. Эстер вечно влюблялась в негодяев, будучи бессознательно убеждена, что не достойна лучшего мужчины.
И весь день не уставал повторять себе, что завтра он сможет уехать. В крайнем случае послезавтра. Его ранний отъезд не будет считаться неуважением, поскольку день рождения графа будет уже позади.
Он вернется в Лондон, заплатит Риттсмэну его пятьсот гиней и забудет обо всем. Все будет в прошлом, и он вернется к своей привычной жизни.
— Да, можешь идти, — сказал он Картеру. — Приберешь здесь позднее, когда я буду на обеде. Сейчас я хочу побыть один.
Камердинер со страдальческим видом оглядел беспорядок, сдержанно поклонился и вышел.
Он вернется в Лондон, найдет Салли и проведет в ее благоухающих духами комнатах столько дней и ночей, сколько будет необходимо для того, чтобы вернуться к прежней жизни. Сколько потребуется для того, чтобы забыть Диану Ингрэм.
До сих пор что-то терзало его, что-то похожее на страх, когда он вспоминал о том, что рассказал ей в замке Ротерхэм. Он никогда никому не рассказывал о своем отце или о том, как его мать, не сознавая этого, невольно передала детям чувство неуверенности в себе. Френсис плакала вместе с ним над своей дочерью, родившейся мертвой, боясь показать слабость мужу из страха, что он будет презирать ее и обратится к другим женщинам, — даже когда и беспристрастному свидетелю было ясно, что Джереми ее очень любит. Эстер вечно влюблялась в негодяев, будучи бессознательно убеждена, что не достойна лучшего мужчины.