JК
Офицер. Сильные впечатления :: Морозов Сергей
Страница: 120 из 511Дело, конечно, было вовсе не в ремонте…
Потом они перестали и созваниваться. Неделя проходила за неделей, месяц за месяцем, но Маша была даже рада, что Рита ее не видит, — так более безболезненно совершалось ее начавшееся падение. Набирая килограмм за килограммом, она словно потеряла чувство времени. Лишь изредка бросала на себя взгляд в зеркало, ужасалась… и падение продолжалось.
Несколько месяцев, предшествующих ее неудачным родам, и несколько месяцев после них Маша вообще не вспоминала о любимой подруге, а та, пару раз нарвавшись по телефону на Эдика и боясь показаться навязчивой, оставила попытки дозвониться.
Признаки душевного отрезвления появились как раз накануне мрачного октября девяносто третьего года. Проснувшись утром от мерных и фантастически-зловещих отзвуков далеких орудийных залпов, Маша увидела, что Эдик в халате стоит у окна с прекрасным цейсовским биноклем и, бессознательно почесывая яйца, всматривается в горизонт.
— Вижу дым, — сообщил он ломающимся, как у мальчишки-юнги, голосом.
Прихватив с собой телефон, Маша отправилась в туалет и, устроив свой инфернально-раздавшийся зад на сиденье, принялась дозваниваться до Риты. Увы, на этот раз она не смогла поймать подругу, которая в эти дни ни минуты не сидела на месте.
Эдик не стал долго любоваться дымом из преисподней и наслаждаться бетховенскими раскатами. Охота к перемене мест владела им уже несколько дней. Да и все необходимое было собрано.
Потом они перестали и созваниваться. Неделя проходила за неделей, месяц за месяцем, но Маша была даже рада, что Рита ее не видит, — так более безболезненно совершалось ее начавшееся падение. Набирая килограмм за килограммом, она словно потеряла чувство времени. Лишь изредка бросала на себя взгляд в зеркало, ужасалась… и падение продолжалось.
Несколько месяцев, предшествующих ее неудачным родам, и несколько месяцев после них Маша вообще не вспоминала о любимой подруге, а та, пару раз нарвавшись по телефону на Эдика и боясь показаться навязчивой, оставила попытки дозвониться.
Признаки душевного отрезвления появились как раз накануне мрачного октября девяносто третьего года. Проснувшись утром от мерных и фантастически-зловещих отзвуков далеких орудийных залпов, Маша увидела, что Эдик в халате стоит у окна с прекрасным цейсовским биноклем и, бессознательно почесывая яйца, всматривается в горизонт.
— Вижу дым, — сообщил он ломающимся, как у мальчишки-юнги, голосом.
Прихватив с собой телефон, Маша отправилась в туалет и, устроив свой инфернально-раздавшийся зад на сиденье, принялась дозваниваться до Риты. Увы, на этот раз она не смогла поймать подругу, которая в эти дни ни минуты не сидела на месте.
Эдик не стал долго любоваться дымом из преисподней и наслаждаться бетховенскими раскатами. Охота к перемене мест владела им уже несколько дней. Да и все необходимое было собрано.