JК
Опасное наваждение :: Питерс Натали
Страница: 94 из 679И так как я надвигалась на нее, сжав кулаки, бедняжка вскочила с оттоманки, на которой сидела вместе с мадам Одеттой, и отбежала за софу. – Если ты еще раз скажешь обо мне что-нибудь подобное, – пригрозила я, размахивая перед ее лицом кулаками, – я наставлю тебе синяков, вырву язык и выдерну все волосы!
– О! – Брови Симоны поползли вверх от крайнего изумления. – Как… как ты смеешь? – выдохнула она, когда обрела наконец способность говорить.
– Смею, потому что я цыганка! А цыгане никогда не прощают оскорблений, мадам. Вы еще меня вспомните!
Я оставила обеих женщин потерявшими дар речи от потрясения и убежала к себе, в маленькую комнатку на третьем этаже, под крышей. Я злилась на них, злилась на себя, злилась на Сета. Как они смеют оскорблять меня и смеяться надо мной? Я им всем покажу! Я стану самой красивой женщиной в Париже, все мужчины будут лежать у моих ног и по пять раз на дню умолять меня выйти за них замуж. Я буду носить персикового цвета шелк с черными бархатными бантами, у меня будут зонтик и мягкие кожаные перчатки. Я разобью все мужские сердца. И особенно одно сердце. Это одно я не просто разобью, я разорву его на множество кусочков и выброшу в реку. И он увидит, что потерял, и пожалеет об этом.
Я спустилась на второй этаж, в комнату мадам Одетты. Там я внимательно осмотрела свое лицо в зеркале, стоявшем на туалетном столике. Я должна стать такой же красивой, как Симона.
– О! – Брови Симоны поползли вверх от крайнего изумления. – Как… как ты смеешь? – выдохнула она, когда обрела наконец способность говорить.
– Смею, потому что я цыганка! А цыгане никогда не прощают оскорблений, мадам. Вы еще меня вспомните!
Я оставила обеих женщин потерявшими дар речи от потрясения и убежала к себе, в маленькую комнатку на третьем этаже, под крышей. Я злилась на них, злилась на себя, злилась на Сета. Как они смеют оскорблять меня и смеяться надо мной? Я им всем покажу! Я стану самой красивой женщиной в Париже, все мужчины будут лежать у моих ног и по пять раз на дню умолять меня выйти за них замуж. Я буду носить персикового цвета шелк с черными бархатными бантами, у меня будут зонтик и мягкие кожаные перчатки. Я разобью все мужские сердца. И особенно одно сердце. Это одно я не просто разобью, я разорву его на множество кусочков и выброшу в реку. И он увидит, что потерял, и пожалеет об этом.
Я спустилась на второй этаж, в комнату мадам Одетты. Там я внимательно осмотрела свое лицо в зеркале, стоявшем на туалетном столике. Я должна стать такой же красивой, как Симона.