JК
Отчаяние и надежда :: Грэхем Линн
Страница: 98 из 185Ирена — венесуэлка, а все венесуэльские женщины отличаются красотой, уверенностью в себе и кокетством…
— Господи Боже мой! Не могу дождаться встречи с настоящими венесуэльскими мужчинами! Теперь я уверена, что время, проведенное в твоей стране, будет для меня незабываемым!
В следующее мгновение сильная рука сжала ее локоть. Второй рукой Рауль цепко схватил девушку за подбородок, насильно заставляя ее поднять лицо и посмотреть ему прямо в глаза. Лучше бы ей не смотреть! Бешеная ярость, полыхавшая в них, заставила ее желудок завязаться в тугой узел, а колени — подогнуться.
— Я разорву тебя на мелкие кусочки и скормлю ягуарам, прежде чем позволю хоть одному мужчине приблизиться к тебе!
Окаменевшая от страха Полли завороженно смотрела на Рауля-громовержца, как кролик на удава.
Остыв так же внезапно, как взорвался, Рауль выпустил свою жертву из рук и отступил назад, и только прихлынувшая к его щекам кровь да биение жилки на виске напоминали о недавней вспышке ярости.
— Я отнюдь не ревнив, — слегка осипшим голосом произнес он. — Но очень щепетилен в вопросах чести. Кроме того, я обязан обеспечить стабильную жизнь моему сыну.
Полли кивнула, как кукла-марионетка, которую дернули за ниточку. Она боялась пошевелиться. Ей казалось, что она стоит вблизи пылающего костра и, сделай она шаг, голодные языки пламени охватят ее.
Краска сошла с лица Рауля, уступив место бледности, черты красивого лица заострились.
— Извини, если я слегка погорячился…
От пережитого шока у Полли кружилась голова. Шовинист! Мужчина, не желающий принадлежать ни одной женщине, считает жену своей полной собственностью.
— Господи Боже мой! Не могу дождаться встречи с настоящими венесуэльскими мужчинами! Теперь я уверена, что время, проведенное в твоей стране, будет для меня незабываемым!
В следующее мгновение сильная рука сжала ее локоть. Второй рукой Рауль цепко схватил девушку за подбородок, насильно заставляя ее поднять лицо и посмотреть ему прямо в глаза. Лучше бы ей не смотреть! Бешеная ярость, полыхавшая в них, заставила ее желудок завязаться в тугой узел, а колени — подогнуться.
— Я разорву тебя на мелкие кусочки и скормлю ягуарам, прежде чем позволю хоть одному мужчине приблизиться к тебе!
Окаменевшая от страха Полли завороженно смотрела на Рауля-громовержца, как кролик на удава.
Остыв так же внезапно, как взорвался, Рауль выпустил свою жертву из рук и отступил назад, и только прихлынувшая к его щекам кровь да биение жилки на виске напоминали о недавней вспышке ярости.
— Я отнюдь не ревнив, — слегка осипшим голосом произнес он. — Но очень щепетилен в вопросах чести. Кроме того, я обязан обеспечить стабильную жизнь моему сыну.
Полли кивнула, как кукла-марионетка, которую дернули за ниточку. Она боялась пошевелиться. Ей казалось, что она стоит вблизи пылающего костра и, сделай она шаг, голодные языки пламени охватят ее.
Краска сошла с лица Рауля, уступив место бледности, черты красивого лица заострились.
— Извини, если я слегка погорячился…
От пережитого шока у Полли кружилась голова. Шовинист! Мужчина, не желающий принадлежать ни одной женщине, считает жену своей полной собственностью.