JК
Озарение :: Деверо Джуд
Страница: 266 из 279 — «Представляют собой Искусство с большой буквы». — Эйми посмотрела на сына, сидевшего в кресле, и улыбнулась ему. — «И они, — продолжала Эйми, — великолепны».
Все это происходило в «Комнате Абернети», вход в которую в течение всех шести недель был для Эйми закрыт, так как ее сын творил в одиночестве. Когда Эйми подумала об этой комнате, она поняла, что нужно быть готовой утешать Макса, если ни на кого не произведут впечатления черные формы, которые ребенок двух с половиной лет называл обезьянами. Но когда Эйми наконец увидела эту комнату, следуя позади президента, она была слишком ошеломлена увиденным на стенах, чтобы помнить о том, кто был рядом с нею.
— Священный Толедо, — пробормотала она, оглядывая комнату, и ее слова, казалось, выразили единодушное мнение, поскольку никто больше не проронил ни слова. Все стены, потолок и даже деревянный пол являли собою картину мрачных джунглей. Высокие, как башни, бамбуковые заросли словно шевелились под легким ветерком, которого не было в комнате, но который ощущался в росписи. Обезьяны выглядывали из-за веток и стеблей растительности; одни из них жевали бананы, другие просто смотрели пристальным взглядом, неотступно следя за вами, пока вы не отступали назад, боясь оказаться слишком близко к этим неприрученным обезьянам.
— Никогда не видел ничего подобного, — прошептал какой-то маленький человечек, впрочем, Эйми уже сказали, что это был художественный критик из «Вашингтон пост».
Все это происходило в «Комнате Абернети», вход в которую в течение всех шести недель был для Эйми закрыт, так как ее сын творил в одиночестве. Когда Эйми подумала об этой комнате, она поняла, что нужно быть готовой утешать Макса, если ни на кого не произведут впечатления черные формы, которые ребенок двух с половиной лет называл обезьянами. Но когда Эйми наконец увидела эту комнату, следуя позади президента, она была слишком ошеломлена увиденным на стенах, чтобы помнить о том, кто был рядом с нею.
— Священный Толедо, — пробормотала она, оглядывая комнату, и ее слова, казалось, выразили единодушное мнение, поскольку никто больше не проронил ни слова. Все стены, потолок и даже деревянный пол являли собою картину мрачных джунглей. Высокие, как башни, бамбуковые заросли словно шевелились под легким ветерком, которого не было в комнате, но который ощущался в росписи. Обезьяны выглядывали из-за веток и стеблей растительности; одни из них жевали бананы, другие просто смотрели пристальным взглядом, неотступно следя за вами, пока вы не отступали назад, боясь оказаться слишком близко к этим неприрученным обезьянам.
— Никогда не видел ничего подобного, — прошептал какой-то маленький человечек, впрочем, Эйми уже сказали, что это был художественный критик из «Вашингтон пост».