JК
Пьянящий аромат :: Кэбот Патриция
Страница: 258 из 406 — Вы, видно, в своем негодовании не успели хорошенько познакомиться с большей частью наших гостей…
— Потому что я никак не ожидала, что здесь меня будут тискать на ходу, как простую служанку!
Пегги буквально выкрикивала каждое слово, так сильно она разъярилась. Неожиданно девушка потеряла над собой контроль и заколотила кулачками по груди Эдварда Роулингза.
— С момента моего приезда сюда только слуги обращаются со мной вежливо! — объявила Пегги. — Вы, кажется, решили, что я своего рода игрушка, предназначенная исключительно для ваших плотских развлечений.
Эдвард медленно закрыл и открыл глаза. Он прекратил мерить шагами комнату и теперь стоял совершенно неподвижно, глядя на Пегги с недоверием, которое отчетливо читалось на его лице. А она не унималась:
— Ну так вот, для вашего сведения, Эдвард Роулингз, мне это не нравится! Вы забыли, что я выросла в доме священника, мне отвратительны блуд и разврат. Я не верю, что вы позволите, чтобы такие вещи продолжались под крышей вашего дома, особенно сейчас, когда здесь живет впечатлительный ребенок, который до сегодняшнего дня боготворил вас. — Пегги продолжала свою обличительную речь, не позволяя Эдварду вставить ни слова. — Я не ожидала, что здесь, в поместье, окажусь среди тех, кто подвергает остракизму едва знакомых людей, бросает кусочки фруктов в вырез женского платья и рассказывает пошлые истории в присутствии молодых дам…
Эдвард поднял руку, выражение его лица было вовсе не злым.
— Достаточно, — тихо сказал он. — Я все понял.
— Потому что я никак не ожидала, что здесь меня будут тискать на ходу, как простую служанку!
Пегги буквально выкрикивала каждое слово, так сильно она разъярилась. Неожиданно девушка потеряла над собой контроль и заколотила кулачками по груди Эдварда Роулингза.
— С момента моего приезда сюда только слуги обращаются со мной вежливо! — объявила Пегги. — Вы, кажется, решили, что я своего рода игрушка, предназначенная исключительно для ваших плотских развлечений.
Эдвард медленно закрыл и открыл глаза. Он прекратил мерить шагами комнату и теперь стоял совершенно неподвижно, глядя на Пегги с недоверием, которое отчетливо читалось на его лице. А она не унималась:
— Ну так вот, для вашего сведения, Эдвард Роулингз, мне это не нравится! Вы забыли, что я выросла в доме священника, мне отвратительны блуд и разврат. Я не верю, что вы позволите, чтобы такие вещи продолжались под крышей вашего дома, особенно сейчас, когда здесь живет впечатлительный ребенок, который до сегодняшнего дня боготворил вас. — Пегги продолжала свою обличительную речь, не позволяя Эдварду вставить ни слова. — Я не ожидала, что здесь, в поместье, окажусь среди тех, кто подвергает остракизму едва знакомых людей, бросает кусочки фруктов в вырез женского платья и рассказывает пошлые истории в присутствии молодых дам…
Эдвард поднял руку, выражение его лица было вовсе не злым.
— Достаточно, — тихо сказал он. — Я все понял.