JК
Пленительные наслаждения :: Джеймс Элоиза
Страница: 308 из 438И когда во время этой неопытной, неловкой попытки она произнесла его имя, ее прерывистое дыхание ничего не говорило о боли, а только об удовольствии. Он наклонился и завладел ее ртом, желанный и приветствуемый ею за это вторжение. Затем отклонился назад и тут же продвинулся к центру, жестко и быстро, а потом снова и снова.
Габби полностью отдалась неприличному удовольствию, открывая для себя неведомые ощущения. Ее кровь превратилась в кипящую лаву, шумное дыхание прерывалось всхлипами, тело извивалось, как в танце, с возрастающей жаждой встречая каждый бросок.
Дочь дьявола, как привык называть ее отец, наконец обрела крылья. Глаза ее вновь закрылись, потому что теперь им не нужно было ничего видеть. Теперь, когда каждый нерв в ее теле был связан с другим сильным телом и кричал от радости. Теперь, когда она прильнула к этому телу и, раз от разу совершенствуя свои навыки, пыталась подстроиться под его ритм.
Квил обхватил ее бедра и плотно прижал к себе, судорожно хватая ртом воздух.
— Еще немного, Габби!
И она без колебаний последовала главной заповеди своего отца — во всем подчиняться мужу. Ее тело выгнулось дугой и замерло на миг. Она смутно услышала крик, сорвавшийся с ее губ, и вторящий ему рокот Квила. А излившийся поток удовольствия ответил собственной очаровательной музыкой на вопрос о неприличии и греховности.
Когда все закончилось и Квил, усталый, лег сверху, его жена совсем не возражала. Кожа ее покрылась легкой испариной. Он прижался к уголку ее рта и почувствовал на губах соль.
Габби полностью отдалась неприличному удовольствию, открывая для себя неведомые ощущения. Ее кровь превратилась в кипящую лаву, шумное дыхание прерывалось всхлипами, тело извивалось, как в танце, с возрастающей жаждой встречая каждый бросок.
Дочь дьявола, как привык называть ее отец, наконец обрела крылья. Глаза ее вновь закрылись, потому что теперь им не нужно было ничего видеть. Теперь, когда каждый нерв в ее теле был связан с другим сильным телом и кричал от радости. Теперь, когда она прильнула к этому телу и, раз от разу совершенствуя свои навыки, пыталась подстроиться под его ритм.
Квил обхватил ее бедра и плотно прижал к себе, судорожно хватая ртом воздух.
— Еще немного, Габби!
И она без колебаний последовала главной заповеди своего отца — во всем подчиняться мужу. Ее тело выгнулось дугой и замерло на миг. Она смутно услышала крик, сорвавшийся с ее губ, и вторящий ему рокот Квила. А излившийся поток удовольствия ответил собственной очаровательной музыкой на вопрос о неприличии и греховности.
Когда все закончилось и Квил, усталый, лег сверху, его жена совсем не возражала. Кожа ее покрылась легкой испариной. Он прижался к уголку ее рта и почувствовал на губах соль.