Похищенный   ::   Стил Даниэла

Но он — не Чарльз… нет в нем страсти, пламени… Не его лицо представлялось ей в те часы, когда она находилась на грани между жизнью и смертью… Не его имя она шептала… Они это знали, и Малкольм, и Мариэлла.

— Чарльз, я спокойна. А это много для меня значит.

С Чарльзом нельзя было быть спокойной… С ним было упоение, счастье, страсть, любовь… порой отчаяние… И горе было, такое же огромное, как и страсть.

— Я тебя видел… в Испании… я бредил, когда меня ранили… — сказал он словно в полусне.

«А я тебя видела каждую ночь», — хотела сказать Мариэлла, но не смогла. Только улыбнулась.

— Бывают призраки, Чарльз.

И есть среди них такие, что приносят боль.

— Нет, не призраки. Разве мы — призраки? Призраки — и все?

— Может быть.

Только проведя два года в санатории для душевнобольных, она поняла, что кошмар кончился, и теперь можно жить — пусть с болью в сердце, но все-таки жить после всего, что произошло. Сейчас нельзя рисковать, нельзя рисковать даже ради него, ради него тем более нельзя. Не надо позволять себе возвращаться вспять. Да, она все еще бесконечно любит его, но это не имеет сейчас значения. Она коснулась его руки, его щеки, он наклонился, чтобы поцеловать ее, но она отстранилась. Он все-таки поцеловал ее в щеку, совсем близко к губам, и она долго не открывала глаз.

— Я люблю тебя… Я тебя все время любил…

Она узнала этот огонь в его глазах. Это не физическое влечение, доводящее мужчину до безумия, а истинная любовь, рожденная узнаванием, заботой, верой в любимого человека. Такая страсть убивает. Мариэлла знала, что эта страсть когда-нибудь погубит Чарльза.