JК
Прекрасная папиросница :: Марчик Георгий
Страница: 23 из 29Из зала то и дело выпархивали очень даже симпатичные, со вкусом одетые молодые особы, надевали роскошные шубы или модно сшитые пальто и в сопровождении отдельных, чрезвычайно внимательных к ним лиц мужского пола покидали ресторан.
— Это не они? — спросил соскучившийся писатель, кивком указав на очередную порцию молодых дам.
— Они, — подтвердил участковый. — Но не те, что нам нужны.
Когда выпорхнула очередная партия красоток, писатель нетерпеливо поставил вопрос ребром:
— Папиросницы?
— Да, — не моргнув глазом подтвердил участковый, — но не наши. Они с мужьями.
„С мужьями?" — про себя удивился писатель, но вслух ничего не сказал. Дожив до зрелых лет, он не переставал удивляться, как много на свете удивительного и необычного. „Не могут же быть папиросницами все женщины, которые приходят в ресторан, — продолжал размышлять он. — Не слишком ли их много для одного ресторана? Это было бы нелогично. Впрочем, еще Шекспир в „Гамлете" отмечал, что на свете много такого, чего не знают даже мудрецы.
Писатель устал. Непроизвольно он все сильнее подпирал плечом мраморный столб, у которого стоял, и с сожалением думал, что еще один вечер жизни потерян безвозвратно и без пользы для отечества и себя лично. С холодным сердцем он наблюдал за тщеславной суетой разгоряченных людей толпящихся у гардероба. „Как много значения придают люди виду тряпок, размышлял он, и шкур убитых животных надетых на себя. Сколько неразумных поступков совершают они ради них."
Неожиданно ход его мыслей прервал участковый.
— Это не они? — спросил соскучившийся писатель, кивком указав на очередную порцию молодых дам.
— Они, — подтвердил участковый. — Но не те, что нам нужны.
Когда выпорхнула очередная партия красоток, писатель нетерпеливо поставил вопрос ребром:
— Папиросницы?
— Да, — не моргнув глазом подтвердил участковый, — но не наши. Они с мужьями.
„С мужьями?" — про себя удивился писатель, но вслух ничего не сказал. Дожив до зрелых лет, он не переставал удивляться, как много на свете удивительного и необычного. „Не могут же быть папиросницами все женщины, которые приходят в ресторан, — продолжал размышлять он. — Не слишком ли их много для одного ресторана? Это было бы нелогично. Впрочем, еще Шекспир в „Гамлете" отмечал, что на свете много такого, чего не знают даже мудрецы.
Писатель устал. Непроизвольно он все сильнее подпирал плечом мраморный столб, у которого стоял, и с сожалением думал, что еще один вечер жизни потерян безвозвратно и без пользы для отечества и себя лично. С холодным сердцем он наблюдал за тщеславной суетой разгоряченных людей толпящихся у гардероба. „Как много значения придают люди виду тряпок, размышлял он, и шкур убитых животных надетых на себя. Сколько неразумных поступков совершают они ради них."
Неожиданно ход его мыслей прервал участковый.