Прощение   ::   Спенсер Лавирль

Ирония судьбы! Ведь когда-то она оттолкнула Ноа, крикнув: «Нет, я не буду такой, как Адди!» А сейчас она жаждет быть такой, как сестра, но вместо этого стала ненормальной, каким-то чудищем. Как это жестоко со стороны природы — дать ей желание и возможность быть любимой, но лишить способности принимать самое глубокое проявление любви.

Все чаще и чаще она проклинала своего отца, которого считали столпом благопристойности и чья мерзкая распущенность явилась причиной ее теперешнего состояния. Ненавидя даже память о нем, она становилась все более одинокой и замкнутой в своем горе, все более придирчивой и раздражительной на работе, где каждый день прикасалась к вещам, любимым ранее, так как они принадлежали Айзеку Мерриту.

Как-то в середине июля, когда в помещении редакции было жарко и душно, а в воздухе стоял запах навоза с улицы, Сара устроила сцену, о которой потом очень сожалела. Она замечала, что несколько раз Патрик доставал фляжку из кармана и прикладывался к ней. Она также вслушивалась в щелканье литер в верстатке, определяя темп. Ей казалось, что он замедлился после полудня. Услышав ругательство за спиной, она обернулась, увидела Патрика, склонившегося над железным листом, на котором был рассыпан шрифт, и что-то бормочущего. Вместо того чтобы собрать шрифт, он опять достал свою фляжку. Сара быстро наклонилась в его сторону и выбила ее из его рук.

— Вот так! Пей, пей! Думаешь, это поможет тебе собрать шрифт! — закричала она.