JК
Рыцарь надежды :: Додд Кристина
Страница: 33 из 458Отсюда хорошо были видны кельи монахинь, монастырская больница, амбары и жилье для мирских гостей, где обитала и она. В центре стоял храм, который торжественно возвышался, стремясь шпилем в небеса, объединяя все сущее под своей божественной сенью.
Стадо монастырских овец мирно щипало траву у больших каменных ступеней, ведущих к кладбищу, и одна не очень знатного происхождения монахиня кормила кухонными отбросами трех хрюкающих свиней. Здесь ничто не напоминало об ужасах и кровавых жестокостях постоянно идущих войн. Бароны сражались против принца, они сражались друг с другом, они делили земли и замки, топча и разрушая, сжигая и убивая. Война стала плотью и кровью, она стала жизнью мужчин. Эдлин всегда помнила об этом и не желала смиряться с происходящим.
По другую сторону церкви — через дорогу — на своей собственной небольшой территории, хотя и в подчинении Истбернского монастыря, жили и работали монахи. Монахини занимались знатными странниками и больными, монахи — бродягами и прокаженными. Каждый занимался своим делом.
Каждый, за исключением Эдлин.. Чтобы понимать это, она не нуждалась в указаниях леди Бланш. Она чувствовала это каждый день, и когда она пересекала площадь, ей внезапно захотелось оказаться где-нибудь в другом месте. Где угодно — пусть это и чистое безрассудство. Она слишком долго была хозяйкой в своем собственном доме, чтобы так легко привыкнуть жить под чьим-либо руководством, несмотря на…
— Леди Эдлин!
Эдлин стремительно повернулась на звук любимого голоса.
— Вы были где-то так далеко.
Стадо монастырских овец мирно щипало траву у больших каменных ступеней, ведущих к кладбищу, и одна не очень знатного происхождения монахиня кормила кухонными отбросами трех хрюкающих свиней. Здесь ничто не напоминало об ужасах и кровавых жестокостях постоянно идущих войн. Бароны сражались против принца, они сражались друг с другом, они делили земли и замки, топча и разрушая, сжигая и убивая. Война стала плотью и кровью, она стала жизнью мужчин. Эдлин всегда помнила об этом и не желала смиряться с происходящим.
По другую сторону церкви — через дорогу — на своей собственной небольшой территории, хотя и в подчинении Истбернского монастыря, жили и работали монахи. Монахини занимались знатными странниками и больными, монахи — бродягами и прокаженными. Каждый занимался своим делом.
Каждый, за исключением Эдлин.. Чтобы понимать это, она не нуждалась в указаниях леди Бланш. Она чувствовала это каждый день, и когда она пересекала площадь, ей внезапно захотелось оказаться где-нибудь в другом месте. Где угодно — пусть это и чистое безрассудство. Она слишком долго была хозяйкой в своем собственном доме, чтобы так легко привыкнуть жить под чьим-либо руководством, несмотря на…
— Леди Эдлин!
Эдлин стремительно повернулась на звук любимого голоса.
— Вы были где-то так далеко.