JК
Серебряная богиня :: Крэнц Джудит
Страница: 108 из 656Обладая ею — а она могла принадлежать только очень богатому мужчине, — он вступал в ранее не изведанную страну гармо-нии, легчайшую, приправленную добрым юмором атмосферу безмятежности времен правления Эдуарда VII.
Анабель считала необходимым находить лучших поваров в Лондоне. Она содержала свой дом с таким непревзойденным искусством, что ни один мужчина не был даже в состоянии понять, почему обстановка ее дома действует на него столь расслабляюще. Просто любой из них ощущал, что все его проблемы и неприятности остаются за порогом жилища Анабель. Она не знала, что такое нервы, у нее полностью отсутствовали какие-либо комплексы, фобии или мании, она никогда не бывала не в духе, не испытывала депрессий, не бывала раздраженной или вспыльчивой. Она обладала железным здоровьем, и никому не приходилось слышать от нее жалоб более серьезных, чем сетования по поводу сломанного ногтя. Никто никогда не слышал, чтобы она говорила раздраженным тоном, хотя в ее доме царила абсолютная диктатура. Прислуга знала, что ее приказы не подлежат обсуждению.
С ней никогда не бывало скучно. Вряд ли ее можно было счесть остроумной, но она всегда бывала весела. Она никогда не могла запомнить сути анекдота и хохотала, когда мужчина в десятый раз рассказывал одну и ту же забавную историю, будто слышала ее впервые. Ее смех, щедрый, откровенный, обворожительный, согревал собеседника, подобно приветливому теплу камина. Ее нельзя было назвать хитрой и расчетливой, но она всегда инстинктивно угадывала мотивы поступков других людей.
Анабель считала необходимым находить лучших поваров в Лондоне. Она содержала свой дом с таким непревзойденным искусством, что ни один мужчина не был даже в состоянии понять, почему обстановка ее дома действует на него столь расслабляюще. Просто любой из них ощущал, что все его проблемы и неприятности остаются за порогом жилища Анабель. Она не знала, что такое нервы, у нее полностью отсутствовали какие-либо комплексы, фобии или мании, она никогда не бывала не в духе, не испытывала депрессий, не бывала раздраженной или вспыльчивой. Она обладала железным здоровьем, и никому не приходилось слышать от нее жалоб более серьезных, чем сетования по поводу сломанного ногтя. Никто никогда не слышал, чтобы она говорила раздраженным тоном, хотя в ее доме царила абсолютная диктатура. Прислуга знала, что ее приказы не подлежат обсуждению.
С ней никогда не бывало скучно. Вряд ли ее можно было счесть остроумной, но она всегда бывала весела. Она никогда не могла запомнить сути анекдота и хохотала, когда мужчина в десятый раз рассказывал одну и ту же забавную историю, будто слышала ее впервые. Ее смех, щедрый, откровенный, обворожительный, согревал собеседника, подобно приветливому теплу камина. Ее нельзя было назвать хитрой и расчетливой, но она всегда инстинктивно угадывала мотивы поступков других людей.