Сокол и цветок   ::   Хенли Вирджиния

Подъем занял весь день, но когда они перебрались через самые высокие вершины и спустились в защищенную от ветра лощину, Фолкон развел огонь, разбил около него походный шатер, а потом нарубил лапника, чтобы сделать навес для лошадей.

Джезмин распаковала еду, свечи, скатку мехов для постели и занесла все это в шатер, оставив Фолкона на холоде. Он стряхнул снег с плеч и тоже вошел. Зеленые глаза смягчились, когда Фолкон заметил, что она зажгла свечи и согрела ужин у костра.

– Думаю, великий дух Блек Маунтинз разрешил нам пройти. Может, завтра нам не так трудно придется, – заметил он.

Джезмин рассмеялась, довольная, что мысли их совпали. Фолкон снял плащ, дублет и расстелил их просушиться.

– Это первая улыбка, которой ты одарила меня со дня нашей свадьбы, – сказал он, садясь на меховую подстилку, чтобы поесть.

– Господь видит, у меня было мало поводов, чтобы веселиться. Мы бежим от врагов, которые не задумываясь убьют нас, если снег и холод не сделают этого раньше. Сидим здесь, в Богом забытой глуши, а над головами воет метель, которая вот-вот погубит наших коней!

Фолкон лениво потянулся, улыбаясь жене.

– А я не хотел бы оказаться ни в одном месте на земле, кроме как здесь, с тобой, – прошептал он, лаская ее глазами.

– Откуда у тебя эта непристойная манера так оглядывать меня?– вспыхнула Джезмин.

Фолкон снова улыбнулся:

– Уверен, что каждого новобрачного в мире можно обвинить в этом преступлении. Пойдем ужинать.