JК
Такая милая пара :: Йеллин Линда
Страница: 363 из 381А что делать нам? У нас ведь нет...
Майкл совсем растерялся.
– Как несправедливо, – произнес он, подумав.
Я наклонилась к нему и на ухо попыталась разъяснить свое отношение к половым различиям.
Через несколько минут он уже спал с блаженной улыбкой на лице.
35
Я надеялась, что к тому моменту, когда его состояние станет совсем безнадежным, он уже перестанет воспринимать окружающее. Не будет соображать, а значит, перестанет бояться.
Но в нем все еще теплилась искра разума. Несмотря на весь этот умственный сумбур, на весь хаос, царивший в его голове, он понимал, что умирает.
Похоже, у него уже начиналось раздвоение сознания.
То он вдруг начинал пристально разглядывать свою мать, восклицая словно восхищенный ребенок:
– Я люблю тебя, мамочка! Я так тебя люблю!
А затем почти сразу же впадал в ярость, стремясь дотянуться до Нормы здоровой рукой.
– Ты последняя сука! – кричал он, и в его зеленых глазах сверкали искры бешенства.
Норма отшатывалась, и тогда на помощь приходил Гордон. Он разговаривал с сыном так, словно это был капризный ребенок.
– Ты должен успокоиться. Мы не можем продолжать ухаживать за тобой, пока ты не успокоишься.
И тут Майкл обычно осознавал, что совершил что-то нехорошее. Но что – вспомнить никак не мог. По его впалым щекам в эти мгновения катились слезы. И он начинал отказываться от своих таблеток. И отец был вынужден просто умолять его принять лекарство.
Майкл совсем растерялся.
– Как несправедливо, – произнес он, подумав.
Я наклонилась к нему и на ухо попыталась разъяснить свое отношение к половым различиям.
Через несколько минут он уже спал с блаженной улыбкой на лице.
35
Я надеялась, что к тому моменту, когда его состояние станет совсем безнадежным, он уже перестанет воспринимать окружающее. Не будет соображать, а значит, перестанет бояться.
Но в нем все еще теплилась искра разума. Несмотря на весь этот умственный сумбур, на весь хаос, царивший в его голове, он понимал, что умирает.
Похоже, у него уже начиналось раздвоение сознания.
То он вдруг начинал пристально разглядывать свою мать, восклицая словно восхищенный ребенок:
– Я люблю тебя, мамочка! Я так тебя люблю!
А затем почти сразу же впадал в ярость, стремясь дотянуться до Нормы здоровой рукой.
– Ты последняя сука! – кричал он, и в его зеленых глазах сверкали искры бешенства.
Норма отшатывалась, и тогда на помощь приходил Гордон. Он разговаривал с сыном так, словно это был капризный ребенок.
– Ты должен успокоиться. Мы не можем продолжать ухаживать за тобой, пока ты не успокоишься.
И тут Майкл обычно осознавал, что совершил что-то нехорошее. Но что – вспомнить никак не мог. По его впалым щекам в эти мгновения катились слезы. И он начинал отказываться от своих таблеток. И отец был вынужден просто умолять его принять лекарство.