JК
Там, за синими морями :: Кондаурова Елена
Страница: 174 из 557Он бы предпочел умереть от руки предавшего его друга, чем оскорбить его подобным предположением.
Поэтому они с Ташем, предварительно все несколько раз обсудив, объявили своему ближайшему окружению о намерении отправиться с ближайшим обозом в Вандею для переговоров. Охрану обоза оставили обычной, демонстрируя полное доверие "семье", но по пути к ним присоединились несколько самых надежных Ташевых парней, для возможной публики изображавших из себя банду наемников. Франя, которому они тоже не могли не доверять, остался в Олгене, чтобы присмотреть, что и как. Так что, если дома была крыса, то она непременно должна была себя проявить.
Конечно, Пиле не удалось скрыть свою прогулку с Самконгом, да она ее, по большому счету, и не пыталась это сделать. Она вернулась домой и молча ушла к себе, оставив разъяренную мачеху кричать угрозы и проклятия в закрытую дверь своей комнаты по поводу позднего возвращения.
В эту ночь она ни на секунду не сомкнула глаз. Она была счастлива и несчастна одновременно, в тысячный раз повторяя про себя слова, сказанные ей Самконгом. Они жгли ее раскаленным железом, дышали на нее пламенем костра, от них шел жар, как от печки в морозную ночь. Он сказал, что полюбил ее так сильно, что ему тяжело жить без нее. Что она может прийти к нему в любой день, потому что он всегда будет ее ждать. Что, если ей что-нибудь понадобится, то ей достаточно только сказать об этом, для него будет честью выполнить любую ее просьбу.
Поэтому они с Ташем, предварительно все несколько раз обсудив, объявили своему ближайшему окружению о намерении отправиться с ближайшим обозом в Вандею для переговоров. Охрану обоза оставили обычной, демонстрируя полное доверие "семье", но по пути к ним присоединились несколько самых надежных Ташевых парней, для возможной публики изображавших из себя банду наемников. Франя, которому они тоже не могли не доверять, остался в Олгене, чтобы присмотреть, что и как. Так что, если дома была крыса, то она непременно должна была себя проявить.
Конечно, Пиле не удалось скрыть свою прогулку с Самконгом, да она ее, по большому счету, и не пыталась это сделать. Она вернулась домой и молча ушла к себе, оставив разъяренную мачеху кричать угрозы и проклятия в закрытую дверь своей комнаты по поводу позднего возвращения.
В эту ночь она ни на секунду не сомкнула глаз. Она была счастлива и несчастна одновременно, в тысячный раз повторяя про себя слова, сказанные ей Самконгом. Они жгли ее раскаленным железом, дышали на нее пламенем костра, от них шел жар, как от печки в морозную ночь. Он сказал, что полюбил ее так сильно, что ему тяжело жить без нее. Что она может прийти к нему в любой день, потому что он всегда будет ее ждать. Что, если ей что-нибудь понадобится, то ей достаточно только сказать об этом, для него будет честью выполнить любую ее просьбу.