Тигриные глаза   ::   Конран Ширли

Понедельник, 1 марта 1976 года



Ровно через два месяца после того, как Джим ушел от нее, Плам, сидя за чаем с родителями возле камина в гостиной, сбивчиво поведала имо своих планах на будущее.

Ворчание на тему о том, что «в нашей семье никогда не было разводов», не шло ни в какое сравнение с тем переполохом, который поднялся, когда она нервно заявила о своем намерении перебраться в Лондон.

Если она найдет работу, кто будет присматривать за детишками? — заметалась в волнении мать. А если не найдет работу, то как ей прокормить их? Эти премиальные деньги скоро кончатся. Она не должна думать только о себе.

Плам говорила им, что у Джима есть работа и закон обязывает его помогать детям материально. (Она еще не знала, что алименты не заменяют отца.) Твердила, что в Лондоне она скорее найдет хорошо оплачиваемую работу, чем в Портсмуте.

Мать немедленно предположила, что, не найдя ничего другого (как это было с теми, кому не хватало образования и опыта), Плам пойдет в натурщицы. И закатила истерику.

— Почему, ну почему ты устраиваешь такое своим родителям?

— Мне нужен шанс, чтобы развить свои способности. У Джима был такой шанс. Почему я не имею на это права?

— Пусть так, но ты не должна тащить за собой детей. Что ты можешь получить в Лондоне такого, чего нет в Портсмуте?

— Я уже говорила… Лондон — один из центров живописи. Здесь я ничего не добьюсь, здесь я никогда не продам ни одной своей картины.