JК
Ты будешь страдать, дорогая :: Фокс Натали
Страница: 103 из 198В таком ужасном состоянии она может выдать признание, о котором потом пожалеет. «Агустин де Навас — мой отец! — вот что она может сейчас выкрикнуть. — А Бьянка — твоя кузина и любовница. Хорошенькую компанию мы собрали сегодня вечером!»
Они направились в гостиную, куда должны были перед ужином подать напитки. В самом ли деле дом стал еще мрачнее, или это ей только показалось? Огромную прихожую ярко освещали свечи, но сама атмосфера была мрачной, злобные флюиды, витавшие в воздухе, кажется, можно было потрогать рукой. У бара Мария ожидала приказания подавать напитки.
Агустин де Навас стоял у открытых дверей на террасу, спиной к тем, кто входил в комнату. Он даже не шевельнулся, когда Фелипе и Джемма появились на пороге, хотя, без сомнения, не мог не слышать их шагов: каблучки Джеммы достаточно громко простучали по половицам.
Джемма неподвижно замерла, но внутри у нее все переворачивалось, как в предсмертной судороге. Ей было страшно стоять здесь и глядеть на спину своего отца. Он, конечно, обернется, ему придется обернуться — и что тогда?
Фелипе пересек комнату, чтобы помочь Марии разлить напитки по бокалам, потом экономка вышла, чуть улыбнувшись Джемме, и они остались втроем.
Наконец Агустин де Навас обернулся, высокий, почти такой же брутальный, как и Фелипе. Безукоризненный белый смокинг не оставлял никаких сомнений в том, что это весьма состоятельный человек.
Они направились в гостиную, куда должны были перед ужином подать напитки. В самом ли деле дом стал еще мрачнее, или это ей только показалось? Огромную прихожую ярко освещали свечи, но сама атмосфера была мрачной, злобные флюиды, витавшие в воздухе, кажется, можно было потрогать рукой. У бара Мария ожидала приказания подавать напитки.
Агустин де Навас стоял у открытых дверей на террасу, спиной к тем, кто входил в комнату. Он даже не шевельнулся, когда Фелипе и Джемма появились на пороге, хотя, без сомнения, не мог не слышать их шагов: каблучки Джеммы достаточно громко простучали по половицам.
Джемма неподвижно замерла, но внутри у нее все переворачивалось, как в предсмертной судороге. Ей было страшно стоять здесь и глядеть на спину своего отца. Он, конечно, обернется, ему придется обернуться — и что тогда?
Фелипе пересек комнату, чтобы помочь Марии разлить напитки по бокалам, потом экономка вышла, чуть улыбнувшись Джемме, и они остались втроем.
Наконец Агустин де Навас обернулся, высокий, почти такой же брутальный, как и Фелипе. Безукоризненный белый смокинг не оставлял никаких сомнений в том, что это весьма состоятельный человек.