JК
Утренняя песня :: Кейтс Кимберли
Страница: 200 из 289Я никогда не позволю обидеть тебя и Пипа».
Но как ей сказать?
«Не беспокойся насчет детектива, которого я нанял, чтобы разузнать твои тайны. Совершенно не важно, что он нашел».
Он почувствовал себя виноватым.
– Ханна... Я хочу, чтобы сегодня вечером вы кое-что почувствовали. Хочу, чтобы вы знали...
Он провел пальцем по нежному изгибу ее щеки.
– Рейвенскар – теперь ваш дом, пока вам будет это угодно, – прошептал он.
– Дом... – Она вздрогнула, словно от боли. – Остен, у нас с Пипом тоже есть для вас подарок. Мы кое-что сделали собственными руками. Попытались сказать вам, как много значит для нас ваша дружба.
Она вынула что-то квадратное, завернутое в тонкую ткань.
– Эту книгу мы сделали из писчей бумаги и тесьмы.
Остен сжал сверток и судорожно сглотнул.
– Пип рисовал рисунки, и мы вместе написали вам послания на каждой странице. Как бы мне хотелось, чтобы мы могли подарить вам что-то чудесное, но...
– Это... чудесно.
– Почему вы не открываете?
Она улыбнулась ему нежной, застенчивой улыбкой. Пальцы Остена поглаживали сверток.
– Вы не возражаете, если я пока уберу это? Продлю ожидание?
Стук в дверь заставил их отпрянуть друг от друга, когда вошел улыбающийся Симмонз.
– Сэр, все готово. Если вы немедленно не разломите овсяную лепешку, от нее ничего не останется. Дети всю общиплют.
Остен сунул подарок в карман, испытав облегчение.
Но как ей сказать?
«Не беспокойся насчет детектива, которого я нанял, чтобы разузнать твои тайны. Совершенно не важно, что он нашел».
Он почувствовал себя виноватым.
– Ханна... Я хочу, чтобы сегодня вечером вы кое-что почувствовали. Хочу, чтобы вы знали...
Он провел пальцем по нежному изгибу ее щеки.
– Рейвенскар – теперь ваш дом, пока вам будет это угодно, – прошептал он.
– Дом... – Она вздрогнула, словно от боли. – Остен, у нас с Пипом тоже есть для вас подарок. Мы кое-что сделали собственными руками. Попытались сказать вам, как много значит для нас ваша дружба.
Она вынула что-то квадратное, завернутое в тонкую ткань.
– Эту книгу мы сделали из писчей бумаги и тесьмы.
Остен сжал сверток и судорожно сглотнул.
– Пип рисовал рисунки, и мы вместе написали вам послания на каждой странице. Как бы мне хотелось, чтобы мы могли подарить вам что-то чудесное, но...
– Это... чудесно.
– Почему вы не открываете?
Она улыбнулась ему нежной, застенчивой улыбкой. Пальцы Остена поглаживали сверток.
– Вы не возражаете, если я пока уберу это? Продлю ожидание?
Стук в дверь заставил их отпрянуть друг от друга, когда вошел улыбающийся Симмонз.
– Сэр, все готово. Если вы немедленно не разломите овсяную лепешку, от нее ничего не останется. Дети всю общиплют.
Остен сунул подарок в карман, испытав облегчение.