JК
В объятиях любви :: Картленд Барбара
Страница: 75 из 161, вынесла этого, — сказала Аспазия, — она могла бы.., заставить меня сделать.., что-либо еще.., а я хочу лишь одного.., выбраться отсюда.
— Я понимаю, — согласился маркиз, — и я посоветовал бы вам сесть за этот стол и написать ей записку о том, что вы выполнили обещание и сделали все, что я требовал, и поэтому отправляетесь домой.
Он остановился и саркастически добавил:
— И поблагодарите ее за ее обещание оставить приход за вашим дядей.
Аспазия с облегчением вздохнула.
— Это прекрасная мысль, — сказала она. — Можно, я напишу сейчас?
— Да, — ответил маркиз, — и поскольку впереди у нас длинная и не очень уютная ночь, я надеюсь, вы извините меня, если я сниму свой фрак.
— Д-да.., конечно, — ответила Аспазия.
Он знал, однако, что, направляясь к французскому секретеру, она думала не о нем, а о письме, которое ей предстояло написать.
Она не долго сидела за ним, и когда кончила писать и повернулась к маркизу, она увидела, что он загасил огни с одной стороны кровати и лежал, подоткнув под спину подушки.
Он остался в своей белой рубашке и в длинных обтягивающих черных панталонах, однако слегка ослабил галстук и выглядел теперь не столь пугающе, как прежде.
Аспазия стояла, глядя на него.
Затем она увидела, что одна из кружевных подушек с кровати лежала рядом с ним, и за нею было много места для нее, так что для нее не было никакой возможности касаться его.
— Я понимаю, — согласился маркиз, — и я посоветовал бы вам сесть за этот стол и написать ей записку о том, что вы выполнили обещание и сделали все, что я требовал, и поэтому отправляетесь домой.
Он остановился и саркастически добавил:
— И поблагодарите ее за ее обещание оставить приход за вашим дядей.
Аспазия с облегчением вздохнула.
— Это прекрасная мысль, — сказала она. — Можно, я напишу сейчас?
— Да, — ответил маркиз, — и поскольку впереди у нас длинная и не очень уютная ночь, я надеюсь, вы извините меня, если я сниму свой фрак.
— Д-да.., конечно, — ответила Аспазия.
Он знал, однако, что, направляясь к французскому секретеру, она думала не о нем, а о письме, которое ей предстояло написать.
Она не долго сидела за ним, и когда кончила писать и повернулась к маркизу, она увидела, что он загасил огни с одной стороны кровати и лежал, подоткнув под спину подушки.
Он остался в своей белой рубашке и в длинных обтягивающих черных панталонах, однако слегка ослабил галстук и выглядел теперь не столь пугающе, как прежде.
Аспазия стояла, глядя на него.
Затем она увидела, что одна из кружевных подушек с кровати лежала рядом с ним, и за нею было много места для нее, так что для нее не было никакой возможности касаться его.