Вальс одиноких   ::   Врублевская Галина

— А почему ваши дела решала сестра?

— Она меня с десяти лет воспитывает, тогда родителей не стало.

— Вижу, человек вы непростой. С таким характером в армии, наверно, нелегко пришлось?

— Всякое было, даже вспоминать неохота. Но за битого, как говорится, двух небитых дают. В школе я слыл чудаком — физик в театральном классе. А тут еще и физиком не стал… Ребята все институты пооканчивали, некоторые женились, а я — никто.

— Почему никто? Вы — мужчина, отслужили армию. Теперь обнаружили в себе художественный дар. Поверьте, о вас еще заговорят.

Иветта почувствовала в Глебе родственную душу — он тоже был не понят бывшими одноклассниками. Приободренный Глеб разоткровенничался:

— Вы меня понимаете, Иветта Николаевна. Я действительно изменился, армия прибавила мне уверенности. Разве иначе я решился бы профессионально заняться живописью? А одноклассники меня не то за шута, не то за убогого держат. Снова подначки пошли, шпильки… Хотелось с ними о жизни поговорить, ведь теперь многое видится иначе. Но ребята не видят меня настоящего, я для них не изменился.

— Знаете, Глеб, — высказала пришедшую ей на ум догадку Иветта. — Может, дело не в одноклассниках, а в нас самих. Мы, попадая в эти стены, залезаем в старые шкуры. Меня, честно вам скажу, тоже в классе не жаловали. Не задирали, а просто не замечали. И представляете, сегодня — та же история: я как была серой мышкой в десятом классе, так ею для одноклассников и осталась.