JК
Властелин наслаждений :: Трапп Джессика
Страница: 175 из 321Она шагнула вперед…
Годрик смотрел на нее тем же взглядом, каким много лет назад одарил ее в часовне, только теперь они находились в спальне. Мейриона заколебалась. Ей казалось, что он видит ее тело сквозь одежду. А вот его мужское естество нагло выпирало, обтянутое лосинами. Большое. Голодное.
– Ты рискуешь навлечь на себя вечное проклятие, ведь я – замужняя женщина…
Годрик пристально посмотрел на нее, голубое пламя в его глазах сменилось голубым льдом.
– Бог уже давно оставил меня. Содрогнувшись, Мейриона зарыла носки башмаков в восточный ковер. В ее сердце ворвалось чувство вины, и ей захотелось плакать от жалости. Теперь она знала, как гнусно и мерзко оказаться всего лишь вещью, удовлетворяющей капризы других, а ведь именно на такую жизнь она обрела этого человека. Какие страдания пришлось ему перенести за долгие годы рабства?
– Прости меня, – прошептана она, не в силах долее сдерживать рвущиеся наружу слова. – Я не знала…
Повернувшись к ней спиной, Годрик присел на корточки у камина и поворошил угли железным прутом. Мейрионе показалось, что он ее не услышал.
Через несколько мгновений он встал.
– Сядь у огня, и мы поговорим. В этом ты не можешь мне отказать. – Годрик взял с кровати подушку и положил ее у камина, затем сел в украшенное резьбой кресло. Его черные кожаные сапоги утопали в пушистой овчине именно так, как она себе представляла.
Мейриона подошла и села на подушку рядом, за их спиной в камине жарко потрескивали дрова.
Сложив руки на коленях, Мейриона поежилась.
Годрик смотрел на нее тем же взглядом, каким много лет назад одарил ее в часовне, только теперь они находились в спальне. Мейриона заколебалась. Ей казалось, что он видит ее тело сквозь одежду. А вот его мужское естество нагло выпирало, обтянутое лосинами. Большое. Голодное.
– Ты рискуешь навлечь на себя вечное проклятие, ведь я – замужняя женщина…
Годрик пристально посмотрел на нее, голубое пламя в его глазах сменилось голубым льдом.
– Бог уже давно оставил меня. Содрогнувшись, Мейриона зарыла носки башмаков в восточный ковер. В ее сердце ворвалось чувство вины, и ей захотелось плакать от жалости. Теперь она знала, как гнусно и мерзко оказаться всего лишь вещью, удовлетворяющей капризы других, а ведь именно на такую жизнь она обрела этого человека. Какие страдания пришлось ему перенести за долгие годы рабства?
– Прости меня, – прошептана она, не в силах долее сдерживать рвущиеся наружу слова. – Я не знала…
Повернувшись к ней спиной, Годрик присел на корточки у камина и поворошил угли железным прутом. Мейрионе показалось, что он ее не услышал.
Через несколько мгновений он встал.
– Сядь у огня, и мы поговорим. В этом ты не можешь мне отказать. – Годрик взял с кровати подушку и положил ее у камина, затем сел в украшенное резьбой кресло. Его черные кожаные сапоги утопали в пушистой овчине именно так, как она себе представляла.
Мейриона подошла и села на подушку рядом, за их спиной в камине жарко потрескивали дрова.
Сложив руки на коленях, Мейриона поежилась.