Повесть об уголовном розыске (Рожденная революцией)   ::   Нагорный Алексей Петрович

— А что, — сказал Никита. — Живопись в принципе облагораживает людей нашей профессии. Скажем, мадонна Рафаэля. Или Леонардо да Винчи.

— Это точно, — кивнул Вася. — Мне, если хорошую книгу прочитаю, целую неделю даже рюмки водки на дух не надо!

Милиционеры сгрудились вокруг Маши.

— Кто был в Эрмитаже? — спросила Маша.

— Я, — поднял руку Никита. — Один раз, еще до революции.

— А мы не разу! — сказал Макаров.

— Тогда вас ожидает большая радость. Потому что встреча с настоящим, большим искусством — это всегда радость… Вы увидите картины лучших художников мира. Они смеялись и печалились, жили и умирали, как все люди, как мы с вами, только разница в том, что свою радость и печаль, свои мысли они навсегда оставили нам и будущим поколениям в своих картинах, чтобы люди из года в год, из века в век становились добрее и лучше.

— Так получается, — заметил Вася, — что задача у художников сродни нашей, милицейской, а?

— Ну, это ты загнул, — сказал Никита. — А я, товарищи, вот что хочу дополнить. Внутри ничего не трогайте, не сорите, ты, Макаров, семечки грызть любишь, так вот — забудь! Тут ведь какое дело… Мы с вами, как это верно заметила Мария Ивановна, умрем, а Эрмитаж будет служить людям вечно!

…Милиционеры разбрелись по залам. Вначале Маша пыталась им что-то объяснить, задерживала их внимание на тех или иных картинах, а потом, поняв, что это лишнее, замолчала.

Вася сосредоточенно изучал «Данаю» Рембрандта.