JК
Повесть об уголовном розыске (Рожденная революцией) :: Нагорный Алексей Петрович
Страница: 196 из 749 — Мы, балтийцы, берем на полное пищевое и вещевое довольствие сто человек!
И снова зал взорвался аплодисментами, а Вася крикнул:
— Качать товарища Ганушкина за вопиющее бескорыстие!
Под общий смех Вася схватил огромного Ганушкина и попытался поднять, но не удержал и уронил в оркестр. Зал застонал от хохота.
Потом на трибуну поднялся Бушмакин.
— Что значит спайка, товарищи? — спросил он негромко. — Мы так понимаем, что это единение и взаимная честность. А поэтому я приглашаю на трибуну всех желающих и прошу честно высказать все замечания и пожелания в адрес Петроградской милиции.
— Все-все-все? — недоверчиво спросил кто-то.
— Все, — подтвердил Бушмакин.
— А кто пьет и взятки берет?
— Валяйте.
— А вы меня посодите!
Зал снова взорвался хохотом.
— Если не облыжно — спасибо скажем, — крикнул Бушмакин.
— А наш квартальный чужих жен отбивает, — сообщили из зала.
Раздался смех. На трибуну поднялся нескладный, плохо одетый человек.
— Зачем вы зубоскалите? — начал он с болью. Зал сразу же притих. — Если у кого есть справедливый упрек — скажите. А я вот хочу от самого сердца поблагодарить покойного товарища Сивкова… Он — мертвый, а я благодаря ему — живой. Они жизнь свою за нас отдают…
И хотя большинство присутствующих вряд ли знали погибшего Сивкова, зал поднялся, как один человек, и застыл в скорбном молчании.
У входа толпились опоздавшие — маленький клуб всех не вместил. К дверям подошел парень в кепке-малокозырке, спросил весело.
И снова зал взорвался аплодисментами, а Вася крикнул:
— Качать товарища Ганушкина за вопиющее бескорыстие!
Под общий смех Вася схватил огромного Ганушкина и попытался поднять, но не удержал и уронил в оркестр. Зал застонал от хохота.
Потом на трибуну поднялся Бушмакин.
— Что значит спайка, товарищи? — спросил он негромко. — Мы так понимаем, что это единение и взаимная честность. А поэтому я приглашаю на трибуну всех желающих и прошу честно высказать все замечания и пожелания в адрес Петроградской милиции.
— Все-все-все? — недоверчиво спросил кто-то.
— Все, — подтвердил Бушмакин.
— А кто пьет и взятки берет?
— Валяйте.
— А вы меня посодите!
Зал снова взорвался хохотом.
— Если не облыжно — спасибо скажем, — крикнул Бушмакин.
— А наш квартальный чужих жен отбивает, — сообщили из зала.
Раздался смех. На трибуну поднялся нескладный, плохо одетый человек.
— Зачем вы зубоскалите? — начал он с болью. Зал сразу же притих. — Если у кого есть справедливый упрек — скажите. А я вот хочу от самого сердца поблагодарить покойного товарища Сивкова… Он — мертвый, а я благодаря ему — живой. Они жизнь свою за нас отдают…
И хотя большинство присутствующих вряд ли знали погибшего Сивкова, зал поднялся, как один человек, и застыл в скорбном молчании.
У входа толпились опоздавшие — маленький клуб всех не вместил. К дверям подошел парень в кепке-малокозырке, спросил весело.