JК
Повесть об уголовном розыске (Рожденная революцией) :: Нагорный Алексей Петрович
Страница: 200 из 749 — Уволены из наших органов за прошлый год по разным причинам шестнадцать человек. Всех мы разбирать не станем, нет нужды, а вот один явно для нас интересен. Он избил человека на допросе, и было подозрение, что во время обыска присвоил несколько золотых царских десяток. Смыслит он в нашем деле? Да! Мог он совершить все те преступления, о которых говорит Нил Алексеич? Мог!
— Кто это, Коля? — спросил Бушмакин.
— Бывший сотрудник Пантелеев Леонид. Прошу обратить внимание, что, по моим данным, одного из налетчиков называли Лёнечкой!
— Все это мутью пахнет, — ухмыльнулся Вася. — Наш работник? Чепуха!
— Он по соцпроисхождению кто? — спросила Маруська.
— Типографский рабочий, — сказал Коля. — К сожалению, это факт.
— Гнусный факт, — заметил Бушмакин. — Если версия Кондратьева подтвердится — а она, по-моему, достаточно перспективна и обоснованна, придется нам в кадре ставить вопрос о качестве политработы. Это надо же. Такое перерождение нашего, можно сказать, товарища в матерого уголовника. Есть над чем поразмыслить.
— Факт случайный, единичный факт, — вступил в разговор Никита. — Панику не из-за чего поднимать.
— Никто и не паникует, — отрезал Бушмакин, — но какие же мы большевики, если этот — пусть единичный — факт станем замазывать и тушить келейно, как говорят некоторые недалекие товарищи, — без шума? Грош нам цена тогда!
— А вся беда от этих проклятых нэпманов, — зло сказал Вася. — Макаров погиб.
— Кто это, Коля? — спросил Бушмакин.
— Бывший сотрудник Пантелеев Леонид. Прошу обратить внимание, что, по моим данным, одного из налетчиков называли Лёнечкой!
— Все это мутью пахнет, — ухмыльнулся Вася. — Наш работник? Чепуха!
— Он по соцпроисхождению кто? — спросила Маруська.
— Типографский рабочий, — сказал Коля. — К сожалению, это факт.
— Гнусный факт, — заметил Бушмакин. — Если версия Кондратьева подтвердится — а она, по-моему, достаточно перспективна и обоснованна, придется нам в кадре ставить вопрос о качестве политработы. Это надо же. Такое перерождение нашего, можно сказать, товарища в матерого уголовника. Есть над чем поразмыслить.
— Факт случайный, единичный факт, — вступил в разговор Никита. — Панику не из-за чего поднимать.
— Никто и не паникует, — отрезал Бушмакин, — но какие же мы большевики, если этот — пусть единичный — факт станем замазывать и тушить келейно, как говорят некоторые недалекие товарищи, — без шума? Грош нам цена тогда!
— А вся беда от этих проклятых нэпманов, — зло сказал Вася. — Макаров погиб.