JК
Повесть об уголовном розыске (Рожденная революцией) :: Нагорный Алексей Петрович
Страница: 231 из 749 — Прав он был, трижды прав!
Коля схватил Раису за руку, повел в комнату:
— Где Пантелеев? Покажи сама, суд это учтет…
Она посмотрела на него пустыми глазами, сказала внезапно осевшим голосом:
— Дурак ты, легавый, истинный дурак. Леню не знаешь… Да если бы он был здесь — у вас уже по три дырки было, понял?
«Права она, — с горечью подумал Коля. — Снова я напортачил, излишне погорячился…» И вслух спросил: — Кто из посторонних есть в квартире? Покажи сама, все равно найдем!
— Там… — Раиса мотнула головой в сторону гардероба. Милиционер рванул дверцу и отскочил:
— Выходи!
Зашевелилась одежда, из-под нее выбралась испуганная до смерти девчонка лет 18. Мутные глаза, преждевременно угасшее лицо. Она в ужасе смотрела на Колю, ярко накрашенные губы дрожали.
— Ты кто? — Коля сунул кольт за ремень.
— Муська, — сказала она и заплакала, размазывая слезы по лицу вместе с краской и губной помадой.
— Не реви! — прикрикнул Коля. — Где Пантелеев?
— Не… не знаю-ю… — еще сильнее заревела Муська. — Ничего я не знаю…
— Не знаешь, — повторил Коля и подошел к тумбочке. — А это кто? — он показал фотографию Пантелеева.
— Лё-е-ня… — выдавила Муська. — Не знаю я его фамилии, вон Рая знает.
Коля повернулся к Раисе:
— Советую говорить… дамочка.
Коля схватил Раису за руку, повел в комнату:
— Где Пантелеев? Покажи сама, суд это учтет…
Она посмотрела на него пустыми глазами, сказала внезапно осевшим голосом:
— Дурак ты, легавый, истинный дурак. Леню не знаешь… Да если бы он был здесь — у вас уже по три дырки было, понял?
«Права она, — с горечью подумал Коля. — Снова я напортачил, излишне погорячился…» И вслух спросил: — Кто из посторонних есть в квартире? Покажи сама, все равно найдем!
— Там… — Раиса мотнула головой в сторону гардероба. Милиционер рванул дверцу и отскочил:
— Выходи!
Зашевелилась одежда, из-под нее выбралась испуганная до смерти девчонка лет 18. Мутные глаза, преждевременно угасшее лицо. Она в ужасе смотрела на Колю, ярко накрашенные губы дрожали.
— Ты кто? — Коля сунул кольт за ремень.
— Муська, — сказала она и заплакала, размазывая слезы по лицу вместе с краской и губной помадой.
— Не реви! — прикрикнул Коля. — Где Пантелеев?
— Не… не знаю-ю… — еще сильнее заревела Муська. — Ничего я не знаю…
— Не знаешь, — повторил Коля и подошел к тумбочке. — А это кто? — он показал фотографию Пантелеева.
— Лё-е-ня… — выдавила Муська. — Не знаю я его фамилии, вон Рая знает.
Коля повернулся к Раисе:
— Советую говорить… дамочка.