Повесть об уголовном розыске (Рожденная революцией)   ::   Нагорный Алексей Петрович

 — Вот тебе простой пример: до семнадцатого года можно было ездить вполне прилично.

— Ты же отлично понимаешь, — обиделся Коля, — последствия разрухи: вагонов мало, пути не в порядке. Вот если лет эдак через двадцать такое будет. Да нет, не будет. Не может быть!

— Дай бог, — сказала Маша. — Попробуем уснуть?

Это прозвучало как нелепая шутка. Словно в ответ на Машино предложение из соседней секции донеслись заливистые переборы гармошки, чей-то звонкий голос запел:

Петербургские трущобы,

А я на Крестовском родился,

По кабакам я долго шлялся

И темным делом занялся!

— Как бы нас не обчистили, — вздохнула Маша.

— Отскочат, — сказал Коля. — Не детский сад.

Усталось, бессонные ночи, измотанные нервы брали свое. Незаметно для себя Коля и Маша заснули мертвым сном. Вагон покачивало на стыках, галдеж, переливы гармошки, пение, дым махорки и дешевых папирос — все это подействовало, как самое сильное снотворное.

…Коля проснулся на станции — поезд стоял. Вдоль прохода, переступая через ноги, руки и головы, шел старичок проводник. В руках он держал грязный фонарь со стеариновой свечкой.

— Какая станция? — спросил Коля, зевая.

— Никольское, — отозвался проводник.

— Следующая — Балабино, — весело подтвердил снизу рыжеватый мужик в поддевке с тощим мешком за спиной.