JК
Повесть об уголовном розыске (Рожденная революцией) :: Нагорный Алексей Петрович
Страница: 287 из 749Давай понятых и займемся, а?
— Протокол, опознание, — усмехнулся Анисим. — Да ты, мил друг, не мысли здесь столичными, как это сказать по-научному, — категориями. Триста квадратных верст, а я — один, ясно тебе? Жара-то какая. Пока я организую все это, — он в кисель превратится, понял?
— И другой милиции у вас нет? — удавилась Маша.
— Представьте себе, — нет, — развел руками Басаргин. — Я да еще уполномоченный ОГПУ Коломиец, вот и все!
— А почему же нельзя собрать народ на опознание? — настаивала Маша. — Послать повестки, вот и все!
— Бездорожье, — буркнул Анисим. — Да и не пойдут смотреть.
— Заставь, ты — власть, — спокойно сказал Коля.
— А вот поживешь у нас, осмотришься, — ответил Басаргин, — тогда поймешь, что ты глупость сказал. Я запрягать пойду, догоняйте.
Коля и Маша вышли из оперпункта, осмотрелись.
Вдалеке, у края перрона, Басаргин что-то объяснял трем здоровым мужикам. Они подняли убитого, унесли.
— Идем. — Коля зашагал к опушке леса. Маша послушно двинулась за ним. Вокруг не было ни души.
— Давай-ка в лес пойдем, — сказал Коля.
— Зачем? Что мы скрываемся? — возмутилась Маша.
— Ты что сказала бабке? Кто убил мужика? — усмехнулся Коля.
— Блатные… — Маша догадалась, что задумал Коля, и сразу скисла.
— Сама все сообразила, сама меня на эту затею натолкнула и сама же куксишься. Нелогично!
— Тебе волчья шкура не пойдет, Коля, — грустно сказала Маша.
— Протокол, опознание, — усмехнулся Анисим. — Да ты, мил друг, не мысли здесь столичными, как это сказать по-научному, — категориями. Триста квадратных верст, а я — один, ясно тебе? Жара-то какая. Пока я организую все это, — он в кисель превратится, понял?
— И другой милиции у вас нет? — удавилась Маша.
— Представьте себе, — нет, — развел руками Басаргин. — Я да еще уполномоченный ОГПУ Коломиец, вот и все!
— А почему же нельзя собрать народ на опознание? — настаивала Маша. — Послать повестки, вот и все!
— Бездорожье, — буркнул Анисим. — Да и не пойдут смотреть.
— Заставь, ты — власть, — спокойно сказал Коля.
— А вот поживешь у нас, осмотришься, — ответил Басаргин, — тогда поймешь, что ты глупость сказал. Я запрягать пойду, догоняйте.
Коля и Маша вышли из оперпункта, осмотрелись.
Вдалеке, у края перрона, Басаргин что-то объяснял трем здоровым мужикам. Они подняли убитого, унесли.
— Идем. — Коля зашагал к опушке леса. Маша послушно двинулась за ним. Вокруг не было ни души.
— Давай-ка в лес пойдем, — сказал Коля.
— Зачем? Что мы скрываемся? — возмутилась Маша.
— Ты что сказала бабке? Кто убил мужика? — усмехнулся Коля.
— Блатные… — Маша догадалась, что задумал Коля, и сразу скисла.
— Сама все сообразила, сама меня на эту затею натолкнула и сама же куксишься. Нелогично!
— Тебе волчья шкура не пойдет, Коля, — грустно сказала Маша.