Повесть об уголовном розыске (Рожденная революцией)   ::   Нагорный Алексей Петрович

— Ты же сам рассказывал: едва начинаете вы реализацию какого-нибудь серьезного дела — сразу звонит Кузьмичев и требует «доложить» или как это? «Рапортовать» о том, что все в порядке. А сколько у нас любителей «рапортовать», ты считал?

— Не так много, как ты думаешь, — сказал Коля.

— Но и не так мало, как думаешь ты, — парировала Маша. — Самое страшное, если Кузьмичевы серьезную работу подменят бесконечным словоблудием и парадными рапортами по начальству.

— Я с ней согласен, — кивнул Басаргин. — Однако Грель через три версты будет, мне желательно про твой план наконец узнать.

— Тут нужен меткий выстрел, — сказал Коля. — Один ты что? Ничто, прямо скажем. Ну, узнаешь, где какая шайка-лейка была вчера. Где она будет завтра. Да ведь не одна шайка эта — много их. Смысл в том, чтобы попытаться собрать их в кучу, да и кокнуть разом!

— Легко сказать, — протянул Басаргин.

— Мы поможем тебе. Сейчас мы сойдем и пойдем пешком. Явимся к Серафиму — после долгой разлуки, попроведать. Представимся ему блатными. Если Серафим то, что я о нем думаю, а я, брат, десять лет о нем думаю, то Потылиха уже сообщила ему, что бритого в поезде убил неизвестный блатной. Это же подтвердит и Феденька. А мы с Машей попытаемся влезть к Серафиму и в доверие, и в душу, ясно?

Басаргин почесал в затылке:

— Лихо задумано. Ну, а если Серафим ни при чем? Такой вариант, говоря научно, ты предусмотрел?

— При чем, — задумчиво сказал Коля.