Повесть об уголовном розыске (Рожденная революцией)   ::   Нагорный Алексей Петрович

 — Может, ои так рассуждает: если, мол, Кондратьев — милиционер, — он от любой слежки все равно уйдет, не тягаться же деревенским с профессионалом? Ну, а что в такой, по-научному сказать, си-ту-яции поймешь? Ничего! А вот при открытой слежке и настроение видать, и действия… Скажем, мог ты от Епифана отвалить? Мог! Тогда Серафим сразу бы усек, кто ты.

— Будто вор не может уйти от слежки! — сказал Коля.

— Мелко ценишь Серафима, — ответил Басаргин. — Если он то, что ты думаешь, — он действия сыщика-профессионала от действий вора-профессионала всегда отличит. Так что он правильно сделал, а ты — рисковал. Слава богу, что все обошлось! С чем пожаловал?

— Серафим будет нас с Машей венчать в церкви. Это венчание послужит проверкой. Честно говоря, не понимаю я, в чем тут гвоздь? И поэтому волнуюсь.

Басаргин покачал головой:

— Н-да… Пилюля, можно сказать…

— Маша считает, что он хочет наши, вроде бы, коммунистические идеалы проверить, — продолжал Коля. — Мол, если коммунисты — венчаться не станут, не пойдут против партийной совести. Кстати, дай нам два тельных креста, едва не сгорели, — строим из себя блатных, а крестов на нас нет! Черт его знает, из-за каких пустяков другой раз жизни лишиться можно.

Тихон принес два крестика, улыбнулся:

— Мой и жены-покойницы. Носите и дай бог вам удачи.

Коля надел крестик:

— Спасибо, Тихон. Выручил.

Басаргин прошелся по горнице:

— Нет, Коля. Суть этого дела не в ваших с Машей истинных убеждениях. Тут другое. Круче тут.

— Что же? — с сомнением спросил Коля.

— Не знаю.