Повесть об уголовном розыске (Рожденная революцией)   ::   Нагорный Алексей Петрович

 — И, заметив, как радостно вспыхнули глаза Коли, добавила: — На английском. Ты ведь вот-вот осилишь?

— Да ну тебя, — в сердцах сказал Коля. — Дай срок, я и французский осилю! Времени сейчас нет.

— А его никогда не будет. Ты этого еще не понял?

— Преступность пойдет на убыль, — не слишком уверенно сказал Коля, — тогда я и наверстаю.

— А ты уверен, что она пойдет на убыль? — спросила Маша. — Я вот думаю: пока будет разрыв между уровнем жизни отдельных людей — будут и преступления. Всегда кто-то захочет иметь больше. И попытаться добыть это большее нечестным путем.

— Сложный вопрос, — сказал Коля. — Может, ты в чем-то и права. Но главное, я считаю, царизм оставил нам родимые пятна. В них все дело.

— А когда умрут носители родимых пятен, тогда чем ты будешь объяснять преступность?

— А она тогда будет? — спросил Коля.

— Не знаю. — Маша улыбнулась. — Разошлись, мужчины. До вечера.

…Коля встретился с Витькой у входа в управление.

— Что узнал?

— Есть кое-что. — Витька пропустил Колю вперед и добавил с плохо скрытой гордостью: — Недаром время терял.

— Расскажешь.

Когда вошли в кабинет, Коля позвонил Маруське, попросил зайти.

— Вот мои выводы, — Маруська раскрыла папку и протянула Коле лист бумаги, исписанный мелким, убористым почерком. — Обращаю твое внимание, что на гимнастерке Куликова — пороховой нагар!

— Неужели наган Иванова бьет так сильно? — удивился Витька.