Повесть об уголовном розыске (Рожденная революцией)   ::   Нагорный Алексей Петрович

Ты мне отец, а Мария Ивановна — мать, но моих первых кто порешил? Я не забыл, батя. — Генка заплакал.

Коля прижал его к себе, гладил по голове, по щекам.

— Ты что, брат, да что же ты. Перестань, мы с тобой земляки. Псковские мы, не положено нам такое.

— Хуже нет, кто других убивает, — сквозь слезы сказал Генка. — Я должен их всех поймать! Я их поймаю, увидишь.

Пришла Маша, крикнула с порога:

— Мужчины! Рыцари! Где вы? Женщина сгибается под тяжестью двух сумок!

— Что купила? — Коля отнес сумки на кухню.

— Да так, всяко-разно, — улыбнулась Маша. — Мы с Таей в очереди за картошкой стояли, вот купили по десять кило. Она еще в кооператив пошла, за подсолнечным маслом. А что у тебя, муженек?

— Худо, — вздохнул Коля. — Нашли ниточку, а она возьми и порвись. Убили дочь бухгалтера. Помнишь, я тебе рассказывал?

— Мне теперь только и остается, что твои рассказы слушать. Николай, у тебя нет ощущения, что мы начинаем жить как-то не так?

— Нет, — удивленно сказал Коля. — А почему ты об этом говоришь?

— Было когда-то хорошее время. Была я тебе боевой подругой. И делили мы все пополам, дорогой муженек: и хлеб, и сахар, и пули. Слава богу, хоть Генка у нас есть.

— Сотрудником УГРО хочет стать, — с гордостью сообщил Коля.

Маша кивнула и улыбнулась:

— Я знаю, Коля. Никогда бы не подумала, что мой сын захочет стать милиционером, а я буду этому радоваться. Он приходит из школы, рассказывает, как ребята дразнят его за то, что отец — милиционер.