Женщина-зима   ::   Знаменская Алина

А Петр Михайлович смотрел на соседа, не скрывая скептического отношения.

— Слушай, Сань, а ты, случайно, не того? А то, может, как с оленями?

— Да ну! Тверезый был, говорю. Полкан твой пьяных не любит. А тут разговаривает со мной через забор, поскуливает.

— Надо у Полкана спросить, — улыбнулась Полина.

— Ну а дальше-то что? — не выдержал Тимоха. — Кто же это был-то?

— Кто был, я не разглядел, Кто ж знал, что колеса пропадут?

— И ты не пошел поглядеть, кто это шастает по ночам?

— Пошел. Только за фуфайкой в сени сбегал, а то стоял в одной телогрейке. А зябко…

— Ну, понятно, Саня. Пока ты за фуфайкой бегал, вор тоже даром время не терял.

— Да, ему удалось уйти. Но следы-то остались!

— Следы? — хором повторили присутствующие.

— Вот такая лапа! И следы навоза по краю.

Кончив свою речь, дядя Саня с достоинством распрямился и оглядел собравшихся.

— Да может, эти следы твоя Нюра оставила. Сходила к скотине вечером и вышла за калитку по какой надобности?

— Не Нюрина нога! — обиделся дядя Саня. — Я своей Нюры ногу знаю.

— Вы, наверное, кого-то подозреваете? — предположил до этой минуты молчавший Доброе.

Дядя Саня вновь скромно потупил взор.

— Да пройди в избу-то! — не выдержал Петр Михайлович. — Чё на пороге топчешься, ни тпру ни ну! Чаю выпей!

— Не резон мне чаи распивать. И ты собирайся. В засаду пойдем.

— Мам, можно и я с ними?! — подскочил Тимоха.

— Погоди.