JК
Женщины времен июльской монархии :: Бретон Ги
Страница: 77 из 311В те времена оно считалось болеутоляющим и способным потушить любовный огонь и непристойный жар.
Для полного своего спокойствия, используя такой предлог, как «опасность, которой подвергается Мария-Луиза теперь, когда карбонарии грозятся залить Европу огнем и кровью», он приставил к герцогине охранника, который должен был находиться при ней неотлучно «на протяжении всего путешествия и всего пребывания в Ишле». Охраннику следовало стоять перед дверью в комнату герцогини Пармской.
Наконец, г-н де Бомбель просил предупредить людей, которым предстояло поочередно охранять добродетель его жены, «не позволять проникнуть ни одному мужчине в комнату герцогини под угрозой тюремного заключения».
Через несколько дней, запечатлев целомудренный поцелуй на губах своего мужа, Мария-Луиза уселась в дорожную карету и отправилась в Австрию.
Вечером она сделала остановку в придорожном отеле, и один из охранников согласно полученным распоряжениям встал на часах у ее дверей.
Около полуночи, когда молодой парень, тиролец лет двадцати, задремал, опустив голову на ружье, едва уловимый шум заставил его вскочить. Он обернулся и с изумлением увидел, что в дверном проеме стоит в ночной рубашке Мария-Луиза и, приставив палец к губам, делает ему знак войти в комнату.
Не испытывая ни малейшего влечения к этой пятидесятилетней, слегка увядшей женщине, молодой тиролец отказался повиноваться.
— Иди, ты не пожалеешь, — прошептала герцогиня.
Для полного своего спокойствия, используя такой предлог, как «опасность, которой подвергается Мария-Луиза теперь, когда карбонарии грозятся залить Европу огнем и кровью», он приставил к герцогине охранника, который должен был находиться при ней неотлучно «на протяжении всего путешествия и всего пребывания в Ишле». Охраннику следовало стоять перед дверью в комнату герцогини Пармской.
Наконец, г-н де Бомбель просил предупредить людей, которым предстояло поочередно охранять добродетель его жены, «не позволять проникнуть ни одному мужчине в комнату герцогини под угрозой тюремного заключения».
Через несколько дней, запечатлев целомудренный поцелуй на губах своего мужа, Мария-Луиза уселась в дорожную карету и отправилась в Австрию.
Вечером она сделала остановку в придорожном отеле, и один из охранников согласно полученным распоряжениям встал на часах у ее дверей.
Около полуночи, когда молодой парень, тиролец лет двадцати, задремал, опустив голову на ружье, едва уловимый шум заставил его вскочить. Он обернулся и с изумлением увидел, что в дверном проеме стоит в ночной рубашке Мария-Луиза и, приставив палец к губам, делает ему знак войти в комнату.
Не испытывая ни малейшего влечения к этой пятидесятилетней, слегка увядшей женщине, молодой тиролец отказался повиноваться.
— Иди, ты не пожалеешь, — прошептала герцогиня.