Жюстина, или Несчастья добродетели   ::   де Сад Маркиз

— Ладно, — согласился Роден, — тогда выпьем все эти бутылки шампанского, а Марта и Селестина заодно поласкают нас.

Через некоторое время Ромбо, начиная возбуждаться по-настоящему после забот Марты и изрядного количества выпитого шампанского, поинтересовался:

— Что будем делать дальше?

— Что делать дальше? — переспросил Роден. — А вот что: привяжем Жюстину к трупу ее подруги, ты заберешься в мой задний проход и будешь вскрывать негодницу живьем, а я прильну к губам дочери и, вдохновляемый ласками сестры, буду вкушать последние стоны нашей жертвы…

— Нет, — возразил Ромбо, — мне пришла другая мысль, как покарать твою Жюстину. Радость от того, что мы убиваем женщину, быстро проходит, так как жертва после смерти ничего уже не чувствует, удовольствие от ее страданий заканчивается с ее жизнью, и от него останется только воспоминание. Мы сделаем лучше, — продолжал Ромбо, засовывая в горящий камин железный прут, — мы накажем ее во сто крат больше, чем если бы лишили ее жизни: заклеймим ее, поставим на ней печать, и благодаря клейму, а также всем этим красноречивым следам на ее теле, ее повесят или она сдохнет с голода. Так что она будет страдать по крайней мере до последнего мгновения своей жизни, и наше наслаждение при этой мысли будет более продолжительным и приятным.

Он сказал эти слова; Роден схватил Жюстину, и отвратительный Ромбо приложил к ее плечу раскаленное железо наподобие того, каким клеймят воров.