Жюстина, или Несчастья добродетели   ::   де Сад Маркиз

— О друг мой, — прошептала она, — нет нужды скрывать, что я, подобно тебе, давно размышляю о различиях, которые могут иметься между двумя полами, и у меня было огромное желание рассмотреть тебя всего. Но мне мешала стыдливость, мать не перестает твердить мне о благоразумии, добродетельности, скромности… Чтобы утвердить в моей душе все эти добродетели, она недавно отдала меня на попечение местного викария, человека строгого… сухого, который только и говорит, что о любви к Богу и о сдержанности, приличествующей иным девушкам, и после таких проповедей, друг мой, если бы ты не начал первым, я бы ни за что не завела об этом разговор.

— София, — сказал я тогда сестре, устраиваясь в ее постели и прижимаясь к ней, — я не намного старше тебя и не намного опытнее, но природа достаточно меня вразумила и убедила, что все культы, все религиозные мистерии — это не что иное, как презренная чепуха. Пойми, мой ангел: нет другого Бога, кроме удовольствия, и только на его алтарях должны мы совершать обряды.

— Это правда, Жером?

— О да, да! Это говорит мне мое сердце, и оно уверяет тебя в этом.

— Но как сделать, чтобы познать это удовольствие?

— Возбуждать себя и друг друга. Когда долго теребить эту штуку, из нее брызжет белый сок, который заставляет меня стонать от восторга; не успею я кончить, как хочется начать снова… Но вот насчет тебя, поскольку у тебя ничего подобного нет, я даже не знаю, как это сделать.