Bye-bye, baby!..   ::   Платова Виктория

– Поможешь перенести картины? – спросил Сардик.

– Ага, – ответил Гаро, но так и остался стоять на месте.

И сдвинулся с него только тогда, когда Сардик сделал последнюю ходку: с композицией, в центре которой был архитектурный памятник Биби-Ханым. Именно его большинство несведущих людей принимало за лягушку. А большинство сведущих – за дух Марка Шагала.

– Вот Биби-Ханым. – Гаро ткнул коричневым пальцем в картину.

– Точно! – Сардик был поражен. – Как ты догадался?

– Зачем догадался? Ясно же, что это Биби-Ханым.

Гаро прошел в мастерскую следом за Сардиком и снова остановился возле двери, сонным взглядом осматривая помещение. И картины заодно.

– Сямисэн, – изрек он. – Только почему-то струны оборвались.

Сардик так и сел в старое продавленное кресло, которое помнило и Галку-Соловья с Анькой-Амаретто, и любовниц байкера с соло-гитаристом, и Женькиных вечно щебечущих моделек.

– Знаешь, что такое сямисэн?

Вопрос был вполне закономерным, потому что на лице Гаро не прочитывалось и неполной средней школы. А прочитывались уборка хлопка, уход за овцами и лошадьми, утренняя дойка верблюдиц и вечерняя молитва – лицом на восток.

– Конечно. Я даже играл на сямисэне. Хорошо получалось.

Сардик почувствовал легкое щекотание в носу: так было всегда, когда кто-то в его обществе начинал беззастенчиво и без всяких к тому предпосылок врать. Погоди-ка, друг, сейчас я выведу тебя на чистую воду!..