Bye-bye, baby!..   ::   Платова Виктория

В голове Сардика зашумело, она наполнилась самыми разнообразными (в основном – незнакомыми) звуками. Это были обрывки музыки, и обрывки каких-то разговоров на непонятных языках, и треньканье каких-то музыкальных инструментов, трамвайных звонков и автомобильных клаксонов; шорох листвы, плеск волн, пение птиц, невнятное бормотание улицы, а потом (заслушавшись, Сардик так и не узнал, сколько же времени прошло) Гаро открыл глаза. И снова стал Гаро-простейшим и – как ни в чем не бывало – сказал:

– Эта твоя картина – не просто картина.

– Что? – Сардик никак не мог прийти в себя после нахлынувших на него видений, но спросить о них Гаро не решился. – О чем ты говоришь?

– О картине. Хорошо, что ты ее рисуешь.

– Что, получу за нее сумасшедшие деньги? – после долгой паузы произнес Сардик.

– Почему деньги? Необязательно деньги. Деньги – тьфу! Сегодня нет, а завтра будут. Сегодня есть, а завтра испарились…

– Так я продам картину?

– Если будешь думать о том, чтобы продать, – никогда не продашь.

– Странный ты все-таки человек, Гаро.

Гаро отпил молоко из стакана и, прищурившись, посмотрел на Сардика:

– Зачем странный? Самый обыкновенный.

– Живешь здесь больше месяца, а толком о себе не рассказал. И никто к тебе не ходит…

– Кому же ходить? Я здесь никого не знаю.

– А сколько ты уже в Питере?

Гаро поднял глаза к потолку, а потом по очереди загнул большой, указательный и средний пальцы:

– Раз, два, три… Три полных года.